Самолёт для валькирии

Ещё более знаменательный случай произошёл после одной из очередных тренировок в Зале Борьбы.

Как только прозвучала команда завершения тренировки, бестужевки как-то очень многозначительно перемигнулись со старшей и молча потянулись к выходу. Старшая же по группе осталась.

Когда за последней закрылась дверь, та помявшись, сильно робея подошла к заинтригованному Григорию. Понизив голос она заикаясь сказала.

— Господин Румата! До нас дошли слухи, что вы собираете экспедицию… в известные места. На освободительную войну… И Мы… меня попросили… попросили вас попросить…

— …Взять всю группу с собой в экспедицию! — закончил Григорий за старшую.

Та густо покраснела и кивнула.

— Но мы будем стараться! — ту же поспешно заверила она Григория. — Если что надо будет освоить… Там стрелять или медиком быть — мы готовы!

— Ну… положим стрелять из пистолета вы уже умеете. — поощряя к продолжению сказал Григорий. — осталось научиться скакать на лошадях и стрелять из карабина «Маузер».

— Мы изучим! — тут же снова кивнула староста.

— Гм! — вдруг сильно нахмурился Григорий и тут же просветлев ликом воскликнул. — Вы меня на идею натолкнули. Связанную с экспедицией. Так что пока отложим на пару дней этот разговор.

Так и не сказав ни «да» ни «нет» Григорий отправил старосту вслед за группой. А сам поспешил в «штаб-квартиру». Ему действительно пришла в голову идея. Но её очень даже следовало обсудить. Так как могла иметь очень серьёзные последствия как для настоящего, так и, особенно, на будущее.

Как-то уже в традицию и порядок вошло собрание «попаданцев», происходящее в «штаб-квартире» по средам.

Так что когда Григорий весь в энтузиазме влетел в гостиную, там уже сидели Натин, Паола и Василий. Паола выглядела очень довольной чем-то. На её устах постоянно блуждала загадочная улыбка. Она витала в каких-то своих высях пребывая в весьма радужном настроении.

Натин же, как всегда, что-то весьма активно обсуждала с Василием. Только и прервались что на взаимные приветствия. И тут же снова углубились в какие-то глубокие социологические мудрствования.

Григорий хмыкнул. Подошёл к столу. Сел. И с интересом посмотрел на всё также пребывающую в мечтательном настроении Паолу.

— Меня никто не просветит, — начал он на санскрите, — чего это наша Паола такая довольная и счастливая?

Натин прервалась и покосилась на свою протеже. Тоже хмыкнула.

— Сегодня она здесь, в Петербурге, встретила своего давнего знакомого. Земляка.

— И в чём тот земляк был не прав? — тут же догадался Григорий.

— Они были соседями. — Пояснила Натин. — И этот сын лавочника, постоянно унижал её. С раннего детства.

— За что, если не секрет?

— А за то, что её родители, ранее бывшие богатыми, обеднели. Обычное дело в тех местах. Какая-то афера и они попали на мошенников. Вот и выкарабкивались из бедноты. С трудом. А этот сын лавочника, наверняка подзуживаемый родителями, постоянно третировал Паолу и её брата.

— У неё и брат был?!!

— Был. Пока не погиб в уличной драке. Как обычно, виновных не нашли. Но Паола подозревает до сих пор этого Гильермо и его дружков.

— Ага. А тут она встретила его… — расплылся в хищной улыбке Григорий прекрасно представив что будет, если вот такая темпераментная штучка как Паола (кстати постоянно и успешно скрывающая свой действительный темперамент), повстречается со своим почти что кровником.

«А ведь и действительно! После моей книги, в Италии чуть ли не присказка: „Вендетта — дело святое!“ А отомстить за унижение, за возможную вину в смерти брата, она наверняка давно мечтала».

— Да. Вышло как-то очень… — Натин запнулась подбирая слово. — Я бы сказала, удачно!

— Для вас с Паолой удачно! — подбросил Григорий.

— Да. Там и пара его дружков оказались.

— Так она и их тоже? Отлупила…

— «От души», как вы любите выражаться. И тут подоспела полиция. «Вовремя».

— … И что она видит? — тут же продолжил Григорий. — А видит она, что на двух слабых дам напали целых три здоровенных хама.

— О нет! На одну. Я скромно стояла в сторонке.

— Принимала экзамен в полевых условиях. — Поддел Григорий.

— Можно сказать и так! — удовлетворённо ответила Натин. — Дальше Паола быстренько разыграла из себя жертву нападения, а я ну как бы «мимо проходила». На меня даже и внимания не обратили. Там свидетелей было более чем достаточно. Ведь вся начальная «дискуссия» проходила на итальянском и те трое дураков реально на Паолу напали. За что и поплатились.

— И что теперь будет для этих охламонов?

— Я пока не выясняла. — кратко закруглила Натин.

Теперь кое-что прояснилось с Паолой.

Как-то раз Натин уже проговорилась, что Паола сама попросила её научить. Вот её принцесса и учила. Тому, что сама знала. Жёстко, последовательно и эффективно.

Почти наверняка, вот эта обида на бессилие перед хамом, перед сильными мира сего, на негодяев ломающих беззащитных девушек у Паолы копилась с раннего детства.

И тут она встречается с Натин, которая её вытаскивает с, казалось бы, самого дна падения. Ведь у неё не было никаких сомнений, что тот графчик будет с ней и другими пойманными, делать в самом ближайшем будущем. А именно ломать и насиловать.