Самооценка у детей и подростков. Книга для родителей

«Мы не найдем однозначного объяснения, но, как бы то ни было, мы должны ему помочь», – заключили они. Родители сошлись на том, что лучшим лекарством для сына будет дополнительная порция того, чего ему, по всей видимости, так не хватает, внимания и принятия в расчет его точки зрения. Они решили, что какой-то период времени будут уделять Ториусу и его потребностям особое внимание, постараются действительно понять его и дать ему то, в чем он нуждается. Они поговорили об этом с дочерью и спросили, согласна ли она какое-то время быть особенно внимательной к младшему брату. «Только если он не станет один за всех все решать», – ответила она. Родители заверили ее в том, что какое-то время надо просто уделять брату больше внимания, помогая ему унять чувство, что с ним постоянно обходятся несправедливо. На это она согласилась.

Решение реализовалось в конкретных действиях: и мать, и отец стали несколько чаще прежнего спрашивать Ториуса о том, чего бы ему хотелось на ужин, какие у него планы на выходные, о других житейских вещах. Они перестали реагировать раздражением на возглас «Это несправедливо!» и, вместо того чтобы выговаривать ему («Нет, Ториус, ты не прав, здесь нет никакой несправедливости»), спрашивали сына о том, что ему показалось несправедливым. Оба родителя заметили, что ищут взгляда Ториуса несколько чаще, чем обычно, и отчетливо ощущали изменения в собственных установках. Они как будто по-новому увидели Ториуса, словно любовь к мальчику наполнила их с новой силой. Они считали, что это было самым важным изменением, позволившим им другими глазами взглянуть на потребности сына.

А что произошло с Ториусом? Изменился ли он? Позволил ли «исправить» себя? Да, по мнению родителей, он становился все спокойнее день ото дня благодаря их новым установкам. Они чувствовали, что их любовь, заботливое внимание действовали на него успокаивающе. Спустя пару месяцев они увидели, что обостренная ранимость Ториуса сошла на нет. Вероятно, за это время в головном мозге Ториуса образовалось альтернативное нейронное соединение, которое подкрепляло его уверенность в том, что он имеет такое же право на внимание и прочие блага, как и другие. И это, в свою очередь, повлияло на отношения Ториуса с друзьями и семьей: они стали гибче и бескорыстнее. Мать рассказала об одном эпизоде, в котором ярко проявились произошедшие с Ториусом изменения. Родители обсуждали с его старшей сестрой, сколько денег они дадут ей в поездку на юг. Они остановились на достаточно крупной сумме, которую решили перечислить на ее счет. Мать по привычке ждала, что сын скажет что-нибудь вроде: «Несправедливо, что вы даете деньги ей, а не мне…» Однако он спокойно сидел и невозмутимо листал журнал. На всякий случай она сказала: «Когда ты повзрослеешь и поедешь отдыхать с друзьями, то получишь сумму не меньше». – «Да, – ответил Ториус, – если мне это будет нужно».

Комментарий

Родители Ториуса поступили мудро: они задумались над тем, что нужно их сыну, пусть им и не удалось определить причину возникновения его трудностей. Нам зачастую хочется понять, почему трудности возникают у нас самих или же у кого-то другого. Порой нам удается понять, почему все складывается так, а не иначе. А порой мы имеем дело с непростыми вещами, в которых нелегко разобраться. Но, тем не менее, мы можем попытаться все наладить и исправить, спросив себя: «Что нужно моему сыну? В чем нуждается моя дочь?» Опираясь на поведение и реакции подростков, мы способны дать им то, чего им не хватает.

Наши установки очень важны в ситуации, когда мы собираемся «компенсировать нехватку» чего-либо, как в случае Ториуса. Нельзя просто решить: «Ну да, если это так важно, он получит больше внимания». Мы должны провести предварительную работу, подготовиться эмоционально, по-настоящему вжиться в субъективные переживания подростка, попытаться понять его потребности. Чтобы работа по компенсации пошла ребенку на пользу, она должна быть проделана с полной отдачей и быть достаточно длительной. Чтобы новый опыт закрепился в имплицитной памяти, необходимо время.

Снятие нервозности

В небольшой семье, состоящей из восемнадцатилетней Майи и ее мамы Турилл, слишком часто раздавалась ругань. Майя все время была на взводе: она злилась на учителей и школу, надрывалась с домашними заданиями, расстраивалась из-за ссор с подругами и огорчалась по поводу того, что ее молодой человек дурно с ней обходится. Еще она злилась на маму. Майя кричала на мать, между ними ежедневно вспыхивали громогласные ссоры.

Майя: «Ненавижу, когда Анетте (подруга) говорит кому-нибудь обо мне плохо, ненавижу это!»

Мама: «Ты тоже не всегда о ней лестно отзываешься».

Майя: «Как ты можешь об этом судить? Откуда ты вообще знаешь, о чем я говорю с друзьями?»

Мама: «Честно говоря, Майя, я много раз слышала, как ты плохо говоришь об Анетте за ее спиной… да и не только о ней. Ты тоже вовсе не святая».

Майя: «Господи, да ты вообще ничего не понимаешь! Ты и сама не святая!»

«Лицемерка несчастная!» – кричит Майя и покидает комнату.