Тем не менее, многие могут счесть, что отражение, использованное мамой Аниты, выглядело несколько неестественно. Поэтому нелишним будет вспомнить, что отражение можно применять в более легком варианте. Мы можем отражать сказанное подростком своими словами, вместо того чтобы его цитировать.
Анита: «Сегодня заменяла училка, тупая как пробка!»
Мама: «Учительница плохо провела уроки?»
Анита: «Да, она просто дала нам неинтересное задание, мы такое уже делали раньше».
Мама: «То есть вы не узнали ничего нового?»
Анита: «Нет, не было никакого смысла сегодня идти в школу».
Многие могут счесть, что такое отражение выглядит естественнее, нежели его радикальный вариант, показанный в первом примере. Причина в том, что, во-первых, легкий вариант в меньшей степени напоминает «попугайский язык», а во-вторых, при его использовании становится совершенно ясно, что вы действительно поняли сказанное, поскольку переформулируете содержание высказывания своими словами. Здесь, правда, существует опасность исказить исходное сообщение и, возможно, в некоторой степени утратить мотивирующий эффект, приглашающий к дальнейшему общению.
Анита: «Сегодня заменяла училка, тупая как пробка!»
Мама: «Учительница плохо провела уроки?»
Анита: «Я этого не говорила! Я просто считаю, что она действительно глупая».
Мы также можем отражать, резюмируя то, что было сказано подростком в ходе или в конце беседы: «То есть ты сказала, что…» Таким образом мы продемонстрируем, что ухватили суть сказанного, и вместе с тем проверим, правильно ли поняли своего ребенка. Зачастую отражение в форме резюмирования воспринимается как наиболее естественное и правильное.
Чувствовать, что тебя «прочувствовали»
Эффект активного слушания и отражения таков: подросток чувствует себя «прочувствованным». Если твои чувства приняты и разделены, то для самооценки это как бальзам. И помните: иметь потребность в том, чтобы почувствовать себя «прочувствованным», не значит быть ребячливым, это просто значит быть человеком. Загляните в себя – нам хочется быть понятыми, особенно когда нам тяжело. Для подростка это важно вдвойне, ведь ранимость и неуверенность зачастую преобладают в этот период жизни.
Способность и желание активно слушать, умение пользоваться отражением в диалоге с подростком – ключевые предпосылки для налаживания контакта, ведь слушающий родитель располагает к себе. Подросток, который видит, что мама и папа беспокоятся о том, о чем он думает и какие чувства испытывает, в большей степени заинтересован в диалоге с родителями, в том, чтобы с ними делиться и использовать их в качестве «спарринг-партнеров». Это объясняется очень просто (и это верно для всех нас): когда нас слушают по-настоящему, мы чувствуем себя принятыми, успокаиваемся и становимся более открытыми к диалогу. То же самое происходит и с подростком, которого вы каждый день видите дома.
Когда вас встречают активным слушанием или отражением, вы можете проанализировать собственные мысли и чувства, увидеть новые возможности. Осуждение и попытка поучить часто приводят к прерыванию диалога (помните: подросток уже достаточно взрослый, чтобы отвергнуть вас), и, как следствие, подросток теряет возможность развития, не извлекает полезный опыт. Мы опять приходим к парадоксу: в воспитании мы достигаем большего, отодвинув в сторону желание воспитывать.
Зависимый и самостоятельный – две стороны одной медали
Иметь родительское доверие – значит получать поддержку в развитии самостоятельности
В начале главы Эйстейн нам поведал, что для самооценки подростка это важнее всего, и он совершенно прав. Подростки должны делать самостоятельные шаги, не рискуя лишиться родительского тепла, любви и заботы. Родители, отвечающие на потребность в привязанности и поддерживающие развитие самостоятельности, демонстрируют уважительное отношение к потребностям своих взрослеющих детей. И самым значительным результатом такого отношения является хорошее настроение подростка, открытый диалог с ним, наличие контакта.