Самородок

У Людмилы сжималось сердце в предчувствии расставания с родиной, с этим открывшемся ей краем, с этими понятными простыми и добрыми людьми.

– Куда ты собралась, Людмила? В который уже раз ты говоришь о расставании, – спросила с тревогой Ольга. – И лицо у тебя при этом такое грустное, как будто ты в ближайшее время должна сняться и как кукушка улететь в дальние края.

– Что вы, девочки, никуда я не собралась. Просто лезут в голову разные грустные мысли.

– Ты как приехала из Москвы, так и полезли в твою голову разные грустные мысли. Небось по Москве скучаешь, нас бросить думаешь? Смотри, мы тебя здесь не зря прописали.

– Да бросьте вы, девчонки. Это я просто так сказала, не придирайтесь.

– Нам домой скорее пора, – напомнила Лида.

Женщины заторопились.

Пока Ерофей слушал разговор женщин, Зеников куда-то скрылся. Ерофей вышел из кустов, поздоровался с женщинами, и они все вместе зашагали домой.

На следующий день рано утром подруги отправились за морошкой.

Морошка на зелёном мху была действительно обворожительным зрелищем. Ольга и Лида быстро собирали её в корзины. А Людмила стояла молча у куста тоненькой и низкой полярной берёзки. Потом медленно пошла по краю болота. У неё опять заныло сердце от предстоящего расставания с этой полюбившейся ей землёй.

– Ты далеко не отходи, – крикнула ей вслед Ольга.

– Я буду здесь поблизости.

Женщины увлеклись сбором ягод. А когда подняли головы, прошло уже часа полтора.

– Господи, где же Людмила? – спросила первым делом Ольга.

– Люда, Людмила-а-а! – стали они кричать вместе. – Ау-у-у-у! Ау-у-у!

Никто не отзывался.

Вроде ушли недалеко. Но Людмила не отзывалась. Они пошли по направлению к началу болота. Но и там её не было. Мох почти не сохраняет следы.

– Растяпы мы. Она же не может ориентироваться в сопках. Да и болото это тянется, не знаю сколько, может увести её в следующий распадок, а там все сопки для неё одинаковы и идут одна за другой на многие километры. Ольга, пошли скорее на прииск, надо попросить Ерофея. Уж он-то по тундре не одну сотню километров прошёл. Поможет нам найти её.

Женщины побежали бегом за Ерофеем. Он как раз собирался к ним на болото. Что-то его тревожило, и он решил их подстраховать. Увидев бегущих к нему Ольгу и Лиду, Ерофей понял, что-то случилось.

– Ерофей, Ерофей, скорее, беда у нас. Людмила пропала.

Лида и Ольга стали рассказывать, торопясь и перебивая друг друга. Ерофей понял, что они увлеклись сбором ягод и забыли о Людмиле.

– Сколько времени прошло? Сколько вы её не видели, не обращали внимания, не кричали, и она не отзывалась?

– Часа полтора, два, не меньше, – задумчиво сказала Ольга.

– За два часа можно далеко уйти. По болоту идти опасно. В кочках вообще можно так вымотаться, особенно если не ориентируешься. Оставляйте здесь свои корзины, и пошли к вашему болоту.

– Ерофей, давай собак возьмём.

– Собак? Тогда надо сказать Врангуле.

Врангула совершенно растерялся, забеспокоился. Он взял платье Людмилы, дал понюхать обеим собакам. Сказал: «Ищите». Дал поводок длинноногому Ерофею. Собаки взяли след и помчались от крыльца. Ерофей еле поспевал за ними. На краю болота они покружили около куста карликовой берёзки, потом сорвались, издалека стал слышен только лай. Ерофей и женщины торопились на их лай. Вдруг одна из собак завыла.

– Беда. Собака беду почуяла. Нас зовёт, – они побежали на вой и лай собак. Вторая собака бегала вокруг куста и рычала.

– Похоже, Людмила кого-то встретила, – сказал Ерофей.

Он увидел на земле глубокий след. Подвёл собаку, дал понюхать.

– Ищи! – скомандовал. Минут через пятнадцать они вышли к кочкам. Кочки были большие. Каждая с хорошее кресло. Между ними струилась вода. Собаки яростно метались. Дальше, очевидно, человек шёл по воде. Ерофей оглядел местность.

– Лида и Ольга, берите собак и идите в посёлок. Дальше я пойду сам.

«Если это Зеников, он далеко свою ношу не унёс. Сил у него маловато», – подумал Ерофей. Полоса кочек метров в сто шла в бесконечность. Но напротив был лесок. И Ерофей устремился туда. Не доходя несколько метров до леска, он увидел между кочками в холодной воде Людмилу. Она лежала тихо, как будто спала, только розовый ореол воды вокруг головы говорил о ранении. Ерофей взял её на руки и понёс из болота.

«Жива, – ощутил он её дыхание. – Главное, донести живую». Когда он вышел к прииску, к нему со всех ног бежал Берг. Увидав вернувшихся с собаками женщин, Врангула побежал в контору, сказать Бергу о случившемся. Берг взял Людмилу из рук Ерофея, кинул на него тревожный вопросительный взгляд.

– Что с ней? Где ты её нашёл, Ерофей?

– Я не знаю, что с ней случилось. Она жива. Лежала без сознания в воде между кочками. У неё рана на голове. Надо вызвать врача.

– Нет, – сказал Берг решительно. – Пока не осмотрю сам, никакого врача не надо. Впрочем, вызовите Репнину.

Дома Берг бережно уложил Людмилу на диван и осмотрел голову. Пришла Репнина. Тщательно осмотрела Людмилу. Дала ей понюхать нашатырного спирта. Людмила очнулась. Увидела Репнину. В глазах плеснулся страх. Репнина заметила.