Самостийная Украина: истоки предательства

Сейчас уже совершенно ясно, что Рух был передовым отрядом перестроечных фракций КПСС на Украине так же и, как и «Демократическая Россия» была передовым отрядом этих фракций в России. Кравчук вел на Украине такую же двойную игру — только с другим политическим вектором, — как и Горбачев в Союзе. Заявляя вслух о своей лояльности социализму и стремлении обновить компартию и тем самым сохраняя за собой поддержку коммунистов, он в то же самое время готовил и укреплял силы самостийников.

После ГКЧП несмотря на запрещение Компартии Украины и выход из нее Кравчук сохранил контроль над аппаратом КПУ (он ведь «спасал» его от судьбы аппарата российской компартии), партийно-советской структурой, профсоюзами, массовыми средствами информации, то есть над всей системой. Этот факт многое объясняет и в ходе подготовки к референдуму, и в тех событиях, что произошли после него. Разумеется, позиция перечисленных структур не всегда была однозначна и отнюдь не все коммунисты и советские работники вприпрыжку побежали за Кравчуком и Рухом. Однако оппозиция националистическому курсу в тех же, например, средствах массовой информации была деморализована и подавлена в ходе целой серии политических маневров национал-сепаратистов.

Первым делом команда Кравчука учинила грандиозную провокацию в сфере печати. В исходе сентября 1991 года председатель гос­комитета по печати Дьяченко издал приказ под номером 102, в котором в числе прочего говорилось, что Кондопожский целлюлозно-бумажный комбинат (Российская Федерация) за девять месяцев года выполнил поставки газетной бумаги на Украину лишь на 60 процентов, а затем и вовсе их прекратил, из-за чего украинские читатели до конца года — то есть в период подготовки референдума — будут вообще лишены возможности получать республиканскую прессу. Далее утверждалось, что Украина неоднократно обращалась в соответствующие центральные ведомства, чтобы урегулировать проблему, но без всякого результата. Одновременно подчеркивалось, что снабжение бумагой центральных российских газет, часть тиража которых печатается на Украине, осуществляется в полном объеме.

Руховско-партократический блок во главе с Кравчуком фактически обвинил Россию в том, что она пытается воздействовать на итоги референдума (чего она, к сожалению, вовсе не собиралась делать!) по вопросу о самостоятельности Украины, лишая, дескать, украинский народ национального слова и распространяя через свои газеты промосковские взгляды. В самостийнической печати вокруг этого почти балаганного сюжета был поднят неимоверный шум.

Между тем все эти обвинения были самой беспардонной ложью, что очень скоро выяснилось. По просьбе киевлян, уже хорошо знакомых с «демократическим» стилем команды Кравчука и заподозривших сразу же неладное, редакция газеты «День» обратилась в концерн «Российские лесопромышленники» к ответственному за поставки бумаги на Украину Сенченко (кстати, украинцу по национальности) и упрекнула его в антипатриотизме. Тот был буквально ошеломлен, ибо никто — ни украинские потребители бумаги, ни сам госкомитет Украины по печати — ему никаких претензий не заявлял. Посчитав, что столь дурные вести его могли как-то миновать, Сенченко тут же связался по другому телефону с директором Кондопожского комбината Федесмером и не без удивления узнал, что комбинат как отправлял, так и продолжает отправлять на Украину бумагу без каких-либо срывов или ограничений и даже более того — в ближайшие дни намерен заключить с издательствами Украины договор о поставках на 1992 год.

Председатель госкомитета Украины по печати нагло обманул украинских читателей. И хотя его поймали за руку, дело было сделано. Известив общественность Украины о срыве Россией поставок бумаги, Дьяченко без лишних объяснений приказал все наличные бумажные ресурсы, в том числе и предназначенные для выпуска центральных газет, передать тем украинским газетам, которые включены в начальственный список. Остальные должны были обеспечивать себя бумагой сами. Дьяченко сразу убил двух зайцев: заставил центральные издания резко сократить свои тиражи на Украине и одновременно приструнил все республиканские более или менее независимые газеты. Тем самым была сведена до минимума нежелательная информация, поступавшая к украинскому читателю через русскоязычные газеты. Украинские же издания общерусской ориентации под угрозой прекращения поставок бумаги были вынуждены все время оглядываться, писать лишь то, что никак не могло разгневать госкомитет Украины по печати. Больше того, эта провокация дала возможность представить Россию как врага, резко усилить антироссийскую и антирусскую кампанию.