Самостоятельная работа над собой

Вот я сижу, медитируя, в швейцарском горном шале «Майен-засс» (1600 м над уровнем моря), на десять метров ниже границы вечных снегов. Шале, построенное в 1779 г., смотрит на лес, который покрывает подножие огромной горы с заснеженной вершиной. Вершина время от времени становится видна, когда туман вокруг ее пика на минуту рассеивается, и во всем величии проступают ее белоснежные зубцы.

Я слышу звон коровьих колокольчиков. Коровы на горе, это их отпуск, их время трезвонить, время есть летнюю травку. Я сижу на земле в дзэнской позе около старого стойла, что недалеко от шале. Это моя любимая позиция для писательской работы. Слегка моросит, я закутан в пластиковый дождевик, и мне очень-очень грустно.

Сейчас примерно середина дня, и моя писательская работа является частью медитации. Туман переползает через серую неровную крышу шале. Я думаю о "Работе со сновидящим телом" — книге, которую я только что подготовил к публикации. Здесь я хочу быть таким же простым и откровенным, каким был там.

Психотерапия, как я ее вижу, представляет собой процедуру, в которой вы используете квалифицированного терапевта, чтобы он помог вам разобраться в жизни, опираясь на имеющееся у него знание психологических процессов, которые вы сами можете в себе не осознавать. В ходе терапии вы отдаетесь происходящему, а кто-то другой смотрит, слушает и помогает вам чувствовать себя самого. В процессуально ориентированной медитации вы учитесь тому, как стать опытным наблюдателем, способным помочь себе самому разобраться с собственными чувствами, видениями, голосами, взаимоотношениями, движениями и телесными проблемами.

Основная идея внутренней работы со сновидящим телом состоит в том, что все, что вы способны переживать, содержит в себе собственную эволюцию, решение и развитие. Материал ваших видений, голосов, телесных болей — это не майя, не иллюзия, а скорый поезд, мчащий вас к самому себе.

Теперь я в помещении и ем банан, очень неспешно. Я больше не могу позволить себе есть без осознавания. Сколько бананов прошло через меня, оставляя следы, которых я не замечал? Мой желудок… Я слышу, как в керамической печи потрескивает огонь. Перед моим внутренним взором предстает старый корпус для занятий в Ле Дьяблере, и я вспоминаю, как начиналось мое обучение медитации или как моя медитация начинается сейчас.

Страдание и осознание

Великие мировые религии — буддизм и христианство — полагают, что осознавание начинается с боли. Христианство говорит, что мы страдаем, потому что потакаем своим страстям. Буддизм утверждает, что вся жизнь есть страдание и боль. И хотя сегодня многие люди прибегают к психотерапии без видимой причины, проблему боли обойти никак нельзя. Рост и прозрение чаще всего начинаются с неудовлетворенности, несчастья и боли. Вы можете счесть, как и я нередко раньше думал, что боль может служить достаточной мотивацией для перемен. Когда-то я полагал, что люди меняются, если им приходится это делать. Потом, после многих лет терапевтической работы, я сделал огорчительное открытие, которое поколебало мою веру в людей.

Я обнаружил, что боли недостаточно, чтобы побуждать людей к переменам; одно лишь ее присутствие или отсутствие не может изменить людей. Есть что-то еще, странный, непредсказуемый элемент, который нужен для того, чтобы люди могли прорабатывать свои проблемы и изменять свою жизнь. Этот элемент — смесь дисциплины, любви и просветления.

Элемент воина

Дисциплина, подобная воинской, полезна при самостоятельной работе над собой и для преодоления трудностей. Дисциплина — тонкая вещь, которую нельзя воспитать в себе из простого интереса. Дисциплина — это внутреннее влечение, которое подталкивает тебя.

Дисциплина воина связана с благоговением и любовью. Она начинается с восхищения и любопытства. Если что-то привлекает вас, если вы любите это, вы найдете в себе достаточно дисциплины, чтобы изучить это и открыть его природу. Если человеческая природа не привлекает вас, вы всегда найдете причины, чтобы избежать открытия себя и других.

Некоторым людям дисциплина напоминает строгий родительский контроль. Для таких людей самодисциплина всегда оказывается тяжкой работой, от которой лучше увильнуть; они жалуются, что усталость или недостаток времени мешают им заняться собственной дисциплиной. В то же время принудительная дисциплина или работа вопреки усталости — это не те формы дисциплины, которые я имею в виду.

Если вы очарованы своим процессом, вы будете осознавать континуум осознания, процесс, который организует бытие. Сам процесс завораживает вас своей мощью, и это возбуждение дисциплинирует.