Самоубеждение (СИ)

- Это был аноним... Ай! - еще один удар, - То есть, я не... Ай! Я не могу, оххх... ай! Хорошо, ладно, это сделала я. Отправила письмо капитану. Макклинток такой козел. Сует свой нос куда не надо Ммммм, засади мне поглубже, милый! 

 

- А что с пропавшими деньгами? - он задвигался быстрее.

 

- Де-деньгами? О, ммм,  о боже, как хорошо, как хорошо... Да, деньги. Всё, их списали. Они где-то спрятаны, наличными. Никто не знает, где. Никаких концов. Только что-то насчет "черного куба"... 

 

- "Черного куба"? Это еще что? - кресло начало шататься.

 

 - Я не знаю. Ай! Нет, правда не знаю. Это было на... ооооох, о боже, что ты со мной делаешь... было на... ай!... записях прослушки. М-может быть, может быть, пароль. К сейфу, или банковской ячейке. Не знаю. Ох, еби меня милый, я сейчас уже... ааааах, аааааах, ааааааа!!!

 

Мартин с трудом удерживал Монику, начавшую неконтролируемо дергаться и взбрыкивать в судорогах оргазма. Кресло грозило опрокинуться. Она вцепилась зубами в обивку, чтобы унять свои крики.  

 

Мартин чувствовал, как ее вагина сжимается и пульсирует. Он схватил ее за бедра обеими руками, подался тазом вперед и запрокинул голову. В следующую секунду его тоже настиг пик удовольствия. 

 

К моменту, когда мужчина полностью извергся, Моника уже отходила от своего экстаза. Внутри у нее было так скользко от их смешавшихся выделений, что член Мартина крайне легко выскользнул. После этого силы оставили женщину, и она, потеряв равновесие, кувыркнулась вперед через кресло, неуклюже рухнув на пол. 

 

Она полежала там какое-то время, отдыхая. Ее грудь тяжело вздымалась. Бирюзовое платье было задрано до пояса, порванные колготки все еще связывали ее ноги. Она потеряла одну туфельку. Моника подняла утомленный взгляд на Мартина.

 

- Мне нравится ваша манера допроса, господин депутат, - произнесла она.

 

***

- Дамы и господа, заседание объявляется открытым, - объявила мэр на следующее утро. Гул множества голосов в зале заседаний совета мало-помалу утих. Мартин сидел на своем положенном месте, последний раз обсуждая с Присциллой подготовленные материалы. После объявления мэра, женщина похлопала его по плечу, желая удачи, и скромно присела на стул чуть позади.

На повестке дня был вопрос о парке Макграт. Мартин все еще был неуверен в поддержке своего законопроекта. Но у него было хорошее предчувствие, части возникавшее у него в последние месяцы. Все вполне могло обернуться успешно. Он потер в кармане камень-талисман на удачу.

Мартин нервничал. Все то и дело посматривали в его сторону. Он начал жалеть, что не позволил Присси сделать ему минет для снятия стресса, как она предлагала в машине.

 

Впрочем, может быть, именно Присцилла и притягивала все эти взгляды. В своем коротеньком платье и броских, сексуальных туфлях, блондинка выглядела как фотомодель с обложки эротического журнала. К тому же, в этот раз его сногсшибательная помощница прибыла в сопровождении Анджелы и Саммер. Девушки очень волновались и все время оглядывались по сторонам. Присцилла предположила, что если с Мартином будут сразу три ассистентки, это поднимет его значимость. Во всяком случае, кое-что определенно поднималось от их присутствия.

 

Для укрепления "командного духа", все три женщины были одеты практически идентично. "Униформа" каждой из них включала в себя серебристо-белое невероятно-короткое мини-платье без рукавов, а также светлые чулки, для максимально эффектной демонстрации стройных ног. Обувь ассистенток, напротив, была разной, подчеркивая их индивидуальность: Анджела одела жемчужно-белые туфли-лодочки, Присцилла - бордовые босоножки на танкетке, а Саммер - свои любимые черные сапоги. В зале, наверное, не было ни одного мужчины, который не отвлекся бы на эту группу красоток хотя бы раз. Все это, конечно, входило в планы Мартина. 

Мартин окинул взором зал заседаний. Трибуна посетителей и прессы была заполнена до отказа. Он выискал в толпе Кальпурнию Скотт, одетую в ныне ставший для нее стандартным наряд: кожаная миниюбка, тугая кофточка и остроносые сапоги на шпильке. Журналистка приложила два пальца к губам и послала ему воздушный поцелуй.

 

Кальпурния поставила всю свою журналистскую деятельность в зависимость от одобрения Мартина. Она посылала все свои статьи ему на проверку. Позволяла ему читать абсолютно все, даже материалы о других политиках, совершенно его не касавшиеся. Мартин не испытывал особого желания заниматься редактурой, но порой ему приходилось понижать тон хвалебных статей до мало-мальски адекватного уровня. "А, ты про этот кусок," - ответила как-то Калли, - "Теперь помню. Просто я это набирала с ноутбука, лежа в постели, и... ммм, в общем, печатала одной рукой, если ты понимаешь, о чем я. Извини. Когда пишу о тебе, то всегда... слишком быстро увлекаюсь."

Мэр сразу же приступила к повестке дня. Закончив с формальностями, она позволила Мартину официально представить свой законопроект. 

- Полагаю, вы все получили доклад о положительном эффекте объявления парка защищенной зоной, - начал Мартин, - Но дабы лучше проиллюстрировать важность этого решения, я подготовил краткую презентацию.