Самоубийство

Допустим, я — Ванька-взводный, полез вперед, не разведав местности, и утопил танки в болоте. Кто виноват, я или болото? Кого следует расстрелять, меня или болото? Допустим, ротный Петька полез в горы, а веревки забыл. Кого тащить в трибунал за срыв операции, Петьку-дурака или горный массив? Если мы с вами, Иосиф Косинский и Марк Штейнберг, пошли в Сахару, не захватив с собой воды, кого надо винить, нас, дураков, или бедную Сахару?

Если бесноватый вознамерился переплыть Ла-Манш, но по немощи своей не переплыл, то виноват ли в этом Ла-Манш? Если фюрер полез на Эверест без веревок и ледоруба, то виноват ли Эверест в том, что высок и скользок? Если Гитлер вознамерился покорить бесконечную Россию, в которой, мягко говоря, зверский климат, то следовало создавать боевую технику, соответствующую реально существующим условиям, и строить танки, которые могли бы действовать в таких условиях… Или в такую страну вообще не лезть… И если действительно во всем виноваты наша осень и наша зима, то надо было осень расстрелять, а зиму повесить.

Германские танки создавались специально для парадов, так следовало их лишь на парадах и применять. Если они хороши в курортном климате Франции и только летом, то необходимо было их против Франции использовать. Если они для русских дорог не годятся, то и жили бы с Россией в мире. Раз уж Германия к войне не готова, то надо было Московский пакт с Молотовым не подписывать и в войну не лезть. Кто Гитлера за хвост в Россию тянул? Он же сам выбирал и место, и время, и способ действий. Бесноватый полез в Россию, не захватив теплых кальсон, так кто же в этом виноват, сам недоумок и его гениальные полководцы или Россия виновата?

Нам говорят: вот если бы Россия была поменьше… Это воровской прием. Почему ни один наемный историк-гитлеровец не использует этот прием против Америки и Британии: вот была бы Америка поменьше, так он бы вас… Когда кричит Косинский про танки, которые увязали в грязи, я советую вспомнить, какая у немецких танков была удельная мощность и каково удельное давление на грунт. Лучший немецкий танк 1941 года T-IIIA имел 0,94 кг на каждый квадратный сантиметр опорной поверхности. Почти килограмм! На квадратный сантиметр! Конечно, он провалится в грязь. А удельная мощность у него всего только 13,9 л.с. на тонну веса. Это не удельная мощь, а удельная немощь. Остальные германские танки были еще хуже. Эти танки делали дураки ради показухи. Это типичная немецкая халтура. На таких танках можно было воевать только в опереточной войне против французских, британских и американских танков. Для настоящей войны они не годились.

Эти танки не соответствовали ни уровню нашего танкостроения, ни природным условиям, в которые бесноватый их бросил. И вот нам объявляют, что во всем грязь виновата. У гитлеровцев сознание, как у пьяного агронома: крыша течет — осень виновата, картошка в поле померзла — виновата зима.

Самый «мудрый» из германских фельдмаршалов Эрих фон Манштейн постоянно жалуется в своих мемуарах (Утерянные победы. М.: ACT, 1999) на «местность, не приспособленную для действий танковых войск». Я думал, опять наши переводчики напутали, но в английском переводе и в немецком оригинале один и тот же смысл: местность неприспособленная…

Доля правды в этом есть, местность и вправду не самая лучшая, но кто под кого должен приспосабливаться: полярный исследователь под Антарктиду или Антарктида под исследователя? Альпинист под Эверест или Эверест под альпиниста? Глупая русская местность не приспособилась под мудрейшего Манштейна, и потому он, бедный, утерял все победы. А если бы местность приспособилась, уж он бы показал образцы полководческого гения. И тысячи глоток прославляют гениального Манштейна: о великий, о мудрейший!

А между тем танки были впервые использованы 15 сентября 1916 года. Уже самый первый бой показал, что танки можно использовать только на доступной для них местности. А ведь это было во Франции и, повторяю, в сентябре. После того первого боя в штабах стали выделять на картах участки местности, на которых танкам лучше не появляться. Это и должно было быть сделано перед нападением на Советский Союз, германская разведка должна была составить карты и огромными красными пятнами на этих картах выделить «местности, не приспособленные для действия танковых войск». Мудрейшим Манштейнам следовало взглянуть на такие карты и присвистнуть: да как же я там воевать буду?

— 3 -

В Германии, на границе с Францией, примерно в тех районах, где в 1916 году впервые были применены танки, осенью 1939 года Манштейн готовил новое вторжение. В своих воспоминаниях он описывает непролазную французскую грязь, французский мороз и снегопад. Гитлер требовал от своих генералов готовности к сокрушению Франции, а те отвечали: погода не та. «Генерал Шперрле заявил, что его соединения не могут стартовать с размытых дождями аэродромов» (Манштейн. с. 90).