Самоубийство

Я не определяю и не оцениваю глубину гитлеровского идиотизма. Речь о другом: нашел решение (пусть и трижды идиотское) — действуй. Но у Гитлера нет механизма исполнения его решений. Он брякнул нечто, его слова отозвались эхом под сводами бетонного бункера и затихли. Они вписаны секретаршами и историками-летописцами в толстые черные тетради, чернила высохли, и гитлеровские слова остались в тех тетрадях навеки, не вызвав никакого действия. Гитлер брякнул нечто. Произошло сотрясение воздуха. На этом подготовка к следующей зиме завершилась. Его слова — собачий брех в безвоздушном пространстве. Никто брешущего пса не слышит, никто не реагирует. После тех слов о новой зиме никто в Германии не вспомнил, пока 19 ноября 1942 года не пропела певчая сталинградская птичка — жареный петушок.

Вопрос всем защитникам Гитлера, всем, кто утверждает, что в поражении Германии виноваты зима, грязь, снег и мороз, а мудрейший Гитлер и его гениальные полководцы не виноваты: товарищи фашисты, а сами вы не пробовали по рекомендации вашего мудрейшего фюрера перезимовать хотя бы одну русскую зиму на болотистой местности в камышах?

ГЛАВА 22 КОГДА ГИТЛЕР ПРОИГРАЛ ВОЙНУ?

Сталин понимает, конечно, то, что понял даже экс-кайзер Вильгельм: что именно при затяжной войне Гитлер идет навстречу величайшей катастрофе.

Л. Троцкий. 11 сентября 1939 года. Бюллетень оппозиции. No 79-80. с. 181

— 1 -

Принято считать, что Германия была подготовлена к войне так слабо, что сумела в самых благоприятных условиях противостоять Советскому Союзу всего только пять с половиной месяцев. Германские войска вступили на советскую территорию 22 июня 1941 года, а 5 декабря началось советское контрнаступление под Москвой, это означало конец гитлеровской Германии. Конечно, после этого были еще Сталинград, Курск, была Белорусская стратегическая наступательная операция. Но все это — лишь новые удары по зверю, который был смертельно ранен под Москвой.

Именно этой точки зрения придерживаются многие гитлеровские генералы, например В. фон Меллентин: «Битва под Москвой была поворотным пунктом войны, начиная с этого момента победа для нас была уже недостижима» (Panzer Battles. р. 429).

Однако не является ли эта точка зрения чересчур оптимистичной? Могла ли не готовая к войне Германия продержаться пять с половиной месяцев против могущественной Красной Армии? Ясно, не могла. Она должна была проиграть войну гораздо раньше. И проиграла.

На этот счет есть более авторитетные мнения. 29 ноября 1941 года, еще до начала внезапного советского контрнаступления, когда германские генералы считали, что сил у Сталина больше нет, министр вооружения и боеприпасов Германии Ф. Тодт рекомендовал Гитлеру войну против Советского Союза прекратить. Тодт считал, что «в военном и экономическом отношении Германия войну уже проиграла» (К. Reinhardt. Die Wende vor Moskau. s. 184).

Так что Германия, по мнению министра вооружения и боеприпасов, сумела продержаться не пять с половиной месяцев, а пять месяцев и одну неделю.

Но Ф. Тодт видел ситуацию из далекого уютного Берлина. Смысл происходящего тут понимался не сразу. Фронтовики сообразили раньше него. Служебный дневник генерал-полковника Ф. Гальдера, запись 24 ноября 1941 года: «Подполковник Кальден (офицер связи при штабе 2-й танковой армии) доложил об обстановке и состоянии войск армии… Наступать дальше командование армии считает невозможным».

И вот еще запись в тот же день: «Генерал-полковник Фромм: обрисовал общее военно-экономическое положение. Падающая кривая! Он полагает, что необходимо перемирие».

Это заявлено через пять месяцев и два дня после вступления на советскую территорию: НЕОБХОДИМО ПЕРЕМИРИЕ!

— 2 -

Однако и эти оценки завышены.

Достаточно много весьма авторитетных германских генералов считают, что поражением Германии во Второй мировой войне следует считать дату 21 августа 1941 года. В этот день Гитлер отдал приказ временно отложить наступление на Москву, а вместо этого — нанести удар на юг с целью окружения советских войск под Киевом. Операция была проведена. В киевском котле немцы захватили 665 000 советских солдат и офицеров, 884 танка, 3178 орудий, сотни тысяч тонн боеприпасов, топлива, запасных частей и продовольствия. Однако победа под Киевом была тактической. Это для какой-нибудь армии, например для британской, которая в тот момент доблестно воевала в Африке против двух немецких дивизий, такие потери могли показаться высокими. Для Красной Армии такие потери неприятны, но переносимы. Это вынужден был признать и сам Гудериан: «Бои за Киев, несомненно, означали крупный тактический успех. Однако вопрос о том, имел ли этот тактический успех и крупное стратегическое значение, остается под сомнением» (Воспоминания солдата. с. 305).