Самоубийство империи. Терроризм и бюрократия. 1866–1916

Да, поверить трудно; на каждом шагу – бессмыслица. К чему ломы, если грохочет выстрел, и можно чисто и гарантированно продырявить человека из револьвера? Что за фантастическая беспечность многоопытного сыщика, не давшего себе труда проверить, кто в квартире? Почему одна жертва спокойно ждёт, когда её прикончат, а другая мечется по углам – вместо того, чтобы воспользоваться оружием? Не было оружия при себе? Но это уже совершенно необъяснимо: два спецагента идут на задание – и не берут с собой револьверы! И так далее. Приходится признать, что с точки зрения здравого смысла описанная сцена убийства – невероятна. Всё было иначе. Как?

Паутина

Дегаев легко и беспрепятственно смылся за границу. (Почему этого не сделали Стародворский и Конашевич? Вопрос остаётся открытым.) Избавленный от преследования со стороны русской полиции и со стороны товарищей по партии, в разгроме которой он сыграл ведущую роль, Дегаев обосновался в США, где преспокойно дожил до старости. Оба его подельника были сысканы, арестованы и дали признательные показания, взяв всю вину на себя. Именно из показаний Стародворского, и только из них, следует, что руки Дегаева не замараны кровью, и что Судейкина прикончил он, Стародворский. Суд вынес ему смертный приговор, волею государя заменённый на бессрочную каторгу. Отсидев восемнадцать лет в одиночной камере Шлиссельбургской крепости, он был помилован в августе 1905 года. Между тем, когда в 1917 году открылись архивы Департамента полиции, выяснилось, что за время отсидки Стародворский периодически получал денежные суммы за сотрудничество. То есть работал осведомителем. Интересно, зачем деньги приговорённому к пожизненному заключению? Приходится предположить, что наказание для Стародворского носило условный характер: кто знает, отбывал он его в одиночке, или гулял под чужим именем на свободе? Можно предположить, что и до ареста он был секретным сотрудником полиции – агентом Судейкина. Но тогда весь расклад того рокового дня существенно меняется.

Судейкин в сопровождении Судовского идёт на квартиру, где ждут два его же тайных агента, Дегаев и Стародворский (может быть, и три – о Конашевиче мало что известно, а Судейкин далеко не всю агентуру заносил в полицейские списки). Зачем идёт? Очевидно, чтобы встретиться с кем-то шестым. Этот Шестой – переговоры с ним крайне важны для Судейкина – силён и опасен; отсюда – конспирация и меры предосторожности в виде группы своих людей. В планы Судейкина должен был быть посвящен Судовский, но на следствии он ни словом не обмолвился о Шестом. Дегаев и Тихомиров тоже о нём ни гугу. Если Шестой существовал, то это был некто, упоминание о ком в связи со зверским, нашумевшим убийством жандармского подполковника равно компрометировало и революционеров, и власть. Следовательно, сам он имел отношение и к высшей власти, и к революционным кругам. Был человеком известным и влиятельным. Мог вести с начальником Секретной полиции некие тайные переговоры по вопросу, представляющему нешуточный взаимный интерес.

Любопытный факт: одновременно с раскручиванием дегаевской истории «Народная воля» сразу по нескольким каналам вступила в контакт с другой тайной организацией, имя коей – «Священная дружина», она же «Добровольная охрана», она же «Земская лига». Многообразие имён, в котором звучит странная таинственность. Тут хотелось бы разобраться. Но беда в том, что о «Священной дружине» очень мало надёжных сведений. Упоминает о ней экс-премьер-министр Сергей Юльевич Витте в своих мемуарах, но сочинение сие полно лестного для автора вымысла и в целом малодостоверно. Учёные исследователи избегали этой темы: и до революции, и при Советской власти в ней таилась идеологическая опасность. Дело в том, что эта странная организация представляла собой зеркальное отражение или тень революционного подполья в высших сферах имперской бюрократии.

Прежде всего – централизация и конспирация. Если верить существующим источникам, «Священная дружина» была выстроена на нечаевских принципах и почти полностью копировала структуру «Народной воли». Во главе – Центральный комитет и исполнительные комиссии, под их контролем – петербургское, московское попечительства и провинциальные инспектуры, коим, в свою очередь, подчиняются низовые организации – «пятёрки». Каждый участник пятёрки знает только четырёх товарищей и одного вышестоящего руководителя. Каждый руководитель «ведёт» одну пятёрку и имеет контакт с одним членом ЦК. Все пользуются конспиративными псевдонимами-прозвищами. Существовала ли эта разветвлённая тайная сеть в реальности, или вожди «Дружины», так же, как и вожди «Народной воли», слухами о ней стращали противника – определённо сказать невозможно. Рядовой состав организации нам неизвестен. А вот состав руководства поражает воображение обилием чинов, титулов, званий.