Самоубийство исключается. Смерть в аренду

Письмо оканчивалось так же внезапно, как и начиналось. Маллет сунул его в карман, позвал Франта, чтобы тот подежурил возле покойника, и вышел на улицу дожидаться «Скорой помощи». Он чувствовал крайнюю усталость и отчаянную потребность в свежем воздухе. Когда он дошел до парадного, его кто-то негромко окликнул по имени. Он оглянулся и увидел Харпера, стоявшего на тротуаре, бледного и взъерошенного.

– Что вы хотите? – спросил Маллет.

– Он что – мертв, инспектор? – спросил молодой человек, в свою очередь.

– Да. Как вы узнали?

– Я… я догадался. Я подумал, что он так и поступит, – пробормотал Харпер.

Маллет снова взглянул на него. К этому времени дождь перестал, но его шляпа и одежда были мокрые, словно он некоторое время оставался под открытым небом.

– Как долго вы здесь стоите? – поинтересовался инспектор.

– Довольно-таки долго, – был ответ. – Я ждал вас. Я видел на улице полицейскую машину и не хотел входить.

Он говорил в странной мягкой манере, даже смиренно, без тени обычного высокомерия.

– Откуда вы узнали, что я буду здесь? И вообще, какое отношение вы имеете к этому делу? – настаивал инспектор.

Харпер глубоко вдохнул, прежде чем ответить.

– Я сказал ему, что вы придете, – произнес он наконец.

– Что?

– Как только вы объяснили, кем был Колин Джеймс, я понял, что у Фэншоу теперь нет алиби. Фактически вы сами об этом подробно рассказали. И я позвонил ему. Я надеялся, что он сбежит, но…

– Вы рассчитывали помешать правосудию?

– Да. – Голос Харпера становился все более извиняющимся. – Простите, инспектор, я понимаю, что был не прав, но я должен был так поступить.

– Что вы имеете в виду?

– Видите ли, он был лучшим другом моего отца.

– И помог разорить его, как мне сказали.

– Именно так. Хотя мой отец всегда говорил, что он не виноват. Я видел его в тот день, когда его освободили из тюрьмы. Он обещал помочь мне при первой возможности. А утром после коронерского расследования по делу Баллантайна я получил вот это.

Харпер достал из кармана смятое письмо и дал его инспектору. Оно было написано почерком Фэншоу и отправлено из Дейлсфорд-Корт-Мэншнз. Маллет прочитал следующее:

«Дорогой мой мальчик!

Обстоятельства, над которыми я не властен, помешали мне выплатить хотя бы какую-то часть в счет моего долга твоему отцу. Пожалуйста, прими то, что прилагается, в качестве некоторой компенсации. Ты обяжешь меня, если не будешь подтверждать получение этого письма или упоминать в разговоре с кем-либо факт его получения. Храни тебя Господь.

Дж. Ф.»

– К письму прилагались банкноты на сумму две тысячи фунтов, – объяснил Харпер. – Я не знал, клянусь, не знал, откуда взялись эти деньги. Я имею в виду, что никогда и никоим образом не связывал его со смертью Баллантайна вплоть до сегодняшнего разговора с вами в такси.

– Нет? – Маллет вскинул брови.

– Нет, не связывал. И как я мог? Правда, инспектор, вы должны мне поверить. Вы сами только что докопались до этого, – заметил он с оттенком прежней заносчивости. – А деньги значили для меня очень многое. Я не думал, не позволял себе думать, что это могло иметь какое-то отношение к убийству. – Голос его дрогнул, и он сказал еле слышно: – Сначала.

– Сначала. А потом?

– А потом – господи, это было ужасно! Я имею в виду неведение. И ни одной души, с кем можно было бы поделиться сомнениями.

Он содрогнулся и продолжил более спокойно:

– Ну что же, теперь это все позади. В любом случае не нужно больше себя обманывать. А кредиторы Баллантайна пусть подавятся этими деньгами. Я не потратил из них ни пенса.

– Одну минуту, – сказал Маллет. – Вы пережили трудные времена, и я не уверен, что не заслуживаете полученного, но нет причины усложнять дело.

– Усложнять? – Харпер невесело засмеялся. – Мне это нравится.

– Я просматривал бумаги Фэншоу, – невозмутимо продолжил инспектор. – Он держал их в безупречном порядке, как можно было ожидать. Я обнаружил, что восемнадцатого числа этого месяца он выписал на себя чек на две тысячи фунтов, которые держал на счете в «Банк оф Ингленд» на имя Шоу. Похоже, это был его подарок вам. Несомненно, мы сможем доказать это по номерам банкнот.

– Конечно, сможете, – нетерпеливо сказал Харпер. – Но какой в этом смысл?

– Только в том, что эта банковская книжка показывает: со счетом не производились никакие операции в течение пяти лет. Деньги, которые он украл у Баллантайна, пошли совершенно на другой счет.

– Вы имеете в виду…

– Я имею в виду, молодой человек, что единственный вопрос, оставшийся между нами, – это телефонный звонок, сделанный вами около часа назад. Мне не нужно говорить, что вы совершили уголовное преступление.

– Нет, – невозмутимо согласился Харпер, – не нужно. Но до конца своих дней я буду гордиться, что совершил его.