Самоубийство исключается. Смерть в аренду

– Но в номере нашли лишь небольшой клочок бумаги, – заметил практичный Маллет, – а не страницу с фрагментом или чем-то в этом роде. Кроме того, я совершенно уверен, что уголки у бумажки отрезаны не были.

– Добавьте к этому совершенно справедливое замечание, что мой отец не писал роман. Но я скажу вам, чем он занимался. Он составлял календарь.

– Календарь?

– Да, календарь цитат. По цитате на каждый день года. А поскольку мой отец был пессимистом, то это был календарь пессимистических цитат. Кстати, можете вообразить самоубийцу, который на протяжении многих лет подбирает для своего календаря мрачнейшие в мире изречения, характеризующие человеческое существование?

– Стало быть, это была цитата?

– Разумеется! Сомневаюсь, что отец обладал способностями, позволявшими самостоятельно формулировать и описывать такого рода мысли и чувства. Слова, обнаруженные вами на полоске бумаги, принадлежат перу сэра Томаса Брауна, жившего около трехсот лет назад. Отец чуть с ума не сошел от радости, когда обнаружил ее. Вернее, я обнаружил ее месяц или два назад, переписал и отдал ему. Определенно он оценил ее по достоинству, поскольку переписал еще раз на один из своих листочков. У него такие цитаты хранились сотнями, и он постоянно раскладывал их по разным местам. Все думал, какие подойдут для задуманного им календаря, а какие нет. Некоторые, не отвечавшие высоким стандартам его понимания депрессии, выбрасывал. Отец получал от всего этого какое-то особенное извращенное удовольствие, которое я не в состоянии понять. Вот почему составление календаря потребовало столько времени. Я захватил несколько страничек, чтобы показать вам.

Стефан извлек из кармана несколько маленьких карточек, исписанных черными чернилами.

– Вот хороший пример, – сказал он, выкладывая одну из них на стол перед инспектором.

«Мой брат, мои бедные братья, вот так;
Нет в этой жизни ничего, за что бы стоило цепляться,
Но наши дни недолги – вот что славно,
Живи хоть сотни лет, магнита не найдешь,
Способного тебя на этом свете удержать».

Между прочим, из романа «Город вечной ночи». Помнится, отец выписал из него довольно много своих лучших цитат. Вот еще одна довольно-таки забавная.

«Как бы то ни было, хочу заверить вас, дорогой друг, что есть множество путей, ведущих в Перу».

Это он взял из «Путешествий» Хоклита. Полагал, что Перу на языке символистов означает «лучший мир»… Кстати, вот еще один неплохой образец. Не желаете ли взглянуть, инспектор?

– Благодарю. Думаю, пока хватит, – отказался Маллет, чувствуя, что эта демонстрация цитат начинает его утомлять. – Полагаю, мистер Дикинсон, этот пункт можно считать доказанным. Но я не могу понять, почему мы нашли именно эту цитату на прикроватном столике покойного. Или вы намекаете, что кто-то другой специально положил ее туда, чтобы представить смерть вашего отца как самоубийство?

С минуту помолчав, Стефан повернулся к инспектору.

– Нет, – ответил он. – Я обдумывал этот вопрос и пришел к выводу, что, как гласит пословица, это ведро протекает. Прежде всего не могу себе представить, откуда этот кто-то знал, где искать отцовские цитаты для календаря. Поэтому вот самое простое объяснение: отец сам достал бумажку из кармана и положил на прикроватный столик вместе с другими вещами. Возможно, для того, чтобы еще раз перечитать цитату перед сном. Знаю, что вам это покажется невероятным, и не представляю, как смогу убедить в этом жюри присяжных, но тем не менее мой отец был эксцентричным человеком. Это вызывало у него приятное возбуждение, подобно тому, как у других людей преклонного возраста аналогичное чувство возникает при рассматривании неприличных фотографий. И, как эти люди, он имел обыкновение держать при себе особенно полюбившиеся записи.

– Возможно, – медленно произнес Маллет. – Вполне возможно.

– Лично я совершенно уверен в этом, поскольку хорошо знал своего отца.

– Хорошо. Предположим – пока только предположим, – что вы правы и ваш отец не покончил жизнь самоубийством. Но эту поразительную теорию почти невозможно доказать.

– А по-моему, тут все очень просто. Если не он убил себя, значит, его убил кто-то другой, – заявил Стефан таким тоном, словно говорил о решенном деле.

– В этой связи хотел бы привлечь ваше внимание также еще к одному пункту. Установлено, и вы с этим согласились, что ваш отец умер от передозировки мединала – препарата, который он регулярно принимал по совету врача. Если мы исключим вероятность того, что он сделал это намеренно, тогда вполне уместно предположить, что все произошло случайно.