Самоубийство по заказу

Букеты были вручены и вызвали удивление. Откуда он мог знать? Требовательные взоры, обращенные на Грязнова, укоряли: сорвал операцию «Внезапность». Но по-прежнему не пришедший еще в себя Турецкий стал явным подтверждением того, что он ничего не знал. И, когда проходили мимо дежурной женщины в аэрофлотовской форме у выхода, разглядывающей их с улыбкой, и с кремовой розой, которую она с удовольствием нюхала, Майя поняла первая, обернулась к Александру и восхищенно промолвила:

– Ах, какой хитрец!

В зале разделились. Александр с сумкой в руке, подхватил под руку Майю и пошел вперед, Славка с Катей – следом за ними.

– Куда? – спросил у Грязнова, подойдя к своей машине.

– Спроси у Кати, – ответил Славка.

– Как это, куда?! – воскликнула она. – И двух мнений нет! Ко мне. Саша, ты же бывал…

– Был, – поправил Турецкий, улыбаясь.

– Ну да! А кто против? И где вы найдете себе место лучше? – она поочередно посмотрела на Майю и на Сашу.

Грязнов молча развел руками, подчиняясь.

Майя села рядом с ним, Славка с Катей забрались на заднее сиденье. Турецкий ни о чем не спрашивал Майю, а она ждала вопросов. И, уже трогая машину, сказал:

– Знаешь, чего я хочу? – и на ее вопросительный взгляд объяснил: – Чтоб мы потом с тобой сели и написали письмо Полине Захаровне и Лане. Немного, только самое главное. Что-нибудь вроде… Дорогие… сообщаем вам, что дело о трагической гибели вашего сына и любимого человека фактически расследовано и передается в суд для вынесения справедливого приговора убийцам. Доброе имя Андрея восстановлено, о чем вам официально сообщит его высокое армейское начальство вместе со своими глубокими извинениями за нанесенную вам по вине нерадивых чиновников обиду. Похоронит Андрея военное ведомство там и тогда, где и когда вы укажете. Вы получите также положенную в таких случаях денежную компенсацию. К сожалению, сына мы вам вернуть не можем, примите наши самые сердечные соболезнования. «Глория», Турецкий… Что-нибудь в этом роде…

– Ты… серьезно?! – изумленно спросила она и даже остановилась.

– Я похож на выдумщика?

– Но ведь только что…

– Да я и сам удивляюсь… Наверное, мне здорово помогла одна фея.

– Катюша, ты слышишь? – растерянно воскликнула Майя, оборачиваясь. – Саша говорит…

– Слышу и ушам своим не верю…

– Достали, значит? – спокойно спросил Вячеслав.

– А куда денутся. Мы с Игорем Паромщиковым. Не помнишь такого?

– Это с Мясницкой, кажется? Вы же с ним ЗГВ потрошили?

– Он самый. Обвинительное заключение уже у прокурора.

– Значит, все-таки убийство… как у них все просто… будто по заказу?

– Да, дорогой Вячеслав Иванович.

– Ну, вы молодцы! А я там с военкоматом маленько разобрался, расскажу. Представляешь, торговлю «живым товаром», призывниками, устроили, сукины дети. Но у вас тут – просто рекорд, Саня, я таких скоростей давно не помню.

– Он говорит, фея какая-то помогла, – с улыбкой сказала Майя.

– Ага, у нее, наверное, коса еще до этой… до самой, – засмеялся Грязнов.

– Фу, хулиганы! Нет, вы – еще мальчишки, я все больше убеждаюсь! – засмеялась Майя. – Она качнулась к Саше и сказала только ему, почти из губ в губы: – А почему ты сказал слово «потом»?

– Потому что еще до того – понимаешь? – я должен почувствовать на своей шкуре всю жаркую жажду твоей мести. Припасть к ее роднику, извини за… – хотел сказать «банальность».

– Говори, говори… Я вдруг поняла, что должна хотя бы еще раз тебя увидеть, чтобы после ни о чем и никогда уже не жалеть… Я ненормальная?

– Родники могут только исцелять… – ответил Турецкий не столько ей, сколько самому себе. И в оправдание, и в назидание. И запел, глядя в золотистые глаза Майи: – «Родники вы мои, родники… золотые мои, серебряные…»