Самоубийство Пушкина. Том первый

Я вам и прежде говорила, что я не хочу иметь детей; для меня ужасна была бы мысль не любить их, и теперь ещё ужасна! Вы также знаете, что сначала я очень желала иметь ребенка, и потому я имею некоторую нежность к Катеньке, хотя и упрекаю иногда себя, что она (любовь) не довольно велика. Но этого (ожидаемого ребёнка) все небесные силы не заставят меня любить: по несчастью, я такую имею ненависть ко всей этой фамилии (т. е. Керн), это такое непреодолимое чувство во мне, что я никакими усилиями не в состоянии от него избавиться. Это — исповедь.

А.П. Керн. Дневник…

Знакомство Пушкина с Керн подготовлялось перепиской Керн с А.Н. Вульф, которою пользовались Керн и Пушкин для выражения своих взаимных симпатий.

Н.И. Черняев. Русское обозрение, 1897 г.

Ты произвела сильное впечатление на Пушкина во время вашей встречи у Олениных; он всюду говорит: она была ослепительна.

А.Н. Вульф — А. П. Керн. 1824 г.

В одном из её (Анны Вульф) писем Пушкин приписал сбоку, из Байрона: «Промелькнувший перед нами образ, который мы видели и никогда более не увидим».

А.П. Керн. Воспоминания…

Когда же он узнал, что я видаюсь с Родзянко, то переслал через меня к нему письмо, в котором были расспросы обо мне…

А.П. Керн. Воспоминания…

Объясни мне, милый, что такое А.П. Керн, которая написала много нежностей обо мне своей кузине? Говорят, она премиленькая вещь — но славны Лубны за горами. На всякий случай, зная твою влюбчивость и необыкновенные таланты во всех отношениях, полагаю твоё дело сделанным или полусделанным. Поздравляю тебя, мой милый: напиши на это всё элегию или хоть эпиграмму.

Пушкин — А.Г. Родзянке. 8 декабря 1824 г. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений: В 10 т. — Л.: Наука. Ленингр. отдние, 1977–1979. Т. 10. Письма. — 1979.

Поговорим о поэзии, то есть о твоей. Что твоя романтическая поэма «Чуп»? Злодей! не мешай мне в моём ремесле — пиши сатиры, хоть на меня, не перебивай мне мою романтическую лавочку. Кстати: Баратынский написал поэму (не прогневайся — про Чухонку), и эта чухонка говорят чудо как мила. — А я про Цыганку; каков? подавай же нам скорее свою Чупку — ай да Парнас! ай да героини! ай да честная компания! Воображаю, Аполлон, смотря на них, закричит: зачем ведёте мне не ту? А какую ж тебе надобно, проклятый Феб? гречанку? итальянку? чем их хуже чухонка или цыганка <Пи. а одна — е. и>, то есть оживи лучом вдохновения и славы.

Если Анна Петровна так же мила, как сказывают, то, верно, она моего мнения: справься с нею об этом.

Пушкин — Родзянке. Там же.

Любопытно, что письмо это, заключавшее в себе глубоко неприличную фразу, было передано Пушкиным Родзянке через Анну Петровну (вероятно, оно было вложено в письмо к последней её кузине — Анне Николаевне Вульф) и легко могло быть прочитано ею ещё до передачи по адресу. Тон письма к Родзянке и выражения об Анне Петровне, употреблённые Пушкиным, очень фривольны, — у поэта, стало быть, уже установился к тому времени известный на неё взгляд.

Л.Б. Модзалевский, стр. 48

…несмотря на твоё хорошее мнение о моих различных способностях, я становлюсь в тупик в некоторых вещах…

А.Г. Родзянко (Лубны, 10-го мая 1825-го года пред глазами Анны Петровны) — Пушкину. Письма Пушкина и к Пушкину, не вошедшие в академическое издание его переписки, под ред. М.А. Цявловского, М., 1925, стр. 9—10

…Отсутствующий, ты имеешь гораздо более влияния на неё, нежели я со всем моим присутствием.

А.Г. Родзянко — Пушкину. Там же.

После этого мне с Родзянко вздумалось полюбезничать с Пушкиным, и мы вместе написали ему шуточное послание в стихах. Родзянко в нём упоминал о моём отъезде из Малороссии и о несправедливости намёков Пушкинана на любовь ко мне. Послание наше было очень длинно, но я помню только последний стих:

Прощайте, будьте в дураках!

А.П. Керн. Воспоминания о Пушкине…

(рукою Керн) — Уверяю вас, что он не в плену у меня.

(Родзянко) — А чья вина? — вот теперь вздумала мириться с Ермолаем Федоровичем (мужем), снова пришло остывшее желание иметь законных детей, и я пропал, тогда можно было извиниться молодостью и неопытностью, а теперь чем? — ради бога, будь посредником!

(рукою Керн) — Ей-богу, я этих строк не читала!

(Родзянко) — Но заставила их прочесть себе десять раз.

(Керн) — Право же, не десять.

(Родзянко) — А девять — ещё солгал.

А.Г. Родзянко, А.П. Керн — Пушкину.

Вчера он был вдохновлён мною! и написал — Сатиру — на меня. Если позволите, я вам её сообщу.