Самоубийство Владимира Высоцкого. «Он умер от себя»

В связи с начавшейся борьбой властей с «левыми» концертами и организовывавшими их администраторами Высоцкий чуть не стал фигурантом уголовного дела. Это случилось так. Организовывал концерты Высоцкого в Ижевске в 1979 году Василий Васильевич Кондаков – личность в концертном мире легендарная. Бывший балетный танцовщик, он более тридцати лет проработал рядовым администратором в Северо-Осетинской филармонии. И создал систему подпольного шоу-бизнеса, охватившую весь Советский Союз. С ним работали все советские «звезды» тех лет. За один только 1978 год он организовал концерты на общую сумму около 900 000 рублей. В сущности Кондаков был «цеховиком», только работавшим не в сфере легкой или пищевой промышленности, а в сфере шоу-бизнеса – столь же серьезном источнике дефицита в советские времена, а значит – настоящем Клондайке для предприимчивых людей. Схема была проста. Зал вместимостью 5000 человек заполнялся до отказа и даже сверх того, когда люди сидели и стояли в проходах. После концерта его организаторы и представители филармонии составляли акт об уничтожении якобы не проданных 2000 билетов, которые торжественно сжигали.

27, 28 и 29 апреля 1979 года Высоцкий дал в Ижевске и Глазове десять концертов. В Глазове, правда, не удалось обеспечить полный зал (прошли проливные дожди, и поклонники Высоцкого из числа жителей Глазовского района не могли пробиться в райцентр по проселочным дорогам), и администраторам, согласно первоначальной договоренности, пришлось платить оговоренную сумму фактически из своего кармана. По ведомости Высоцкий получил 129 руб. 49 коп., его друг Валерий Золотухин – 77 руб. 25 коп. В действительности суммы были совсем другие, по крайней мере, для Высоцкого: один из администраторов Кондакова вскоре после концерта был арестован ОБХСС и дал показания на Кондакова и других организаторов концертов. На следствии администратор Мухарбек Абаев показал: «Это было 30 апреля сего года. К Высоцкому толпились девушки за автографами. Нам пришлось подождать. Пока мы ждали, Шиманский куда-то отлучился, и мы с Янкловичем зашли к Высоцкому вдвоем. Здесь я в присутствии Янкловича передал ему сверток с 5000 рубей».

Следователи стали искать встречи с Янкловичем, прятавшимся от них в московских больницах, для повторного допроса. В одну из них люди в форме нагрянули без предупреждения. Согласно протоколу допроса, Янклович показал: «Никаких денег я с Абаевым Высоцкому не вручал. Как я уже говорил, мною в Глазове только возвращались ему деньги в сумме 1500 рублей (оплата за сценарий, предназначенная главному режиссеру Театра на Таганке Юрию Любимову)». Естественно, и Янклович, и Высоцкий, заранее сговорившись, показывали одно и то же, поскольку ни администратору, ни барду не хотелось садиться в тюрьму.

Допросить Высоцкого удалось 25 сентября в Тбилиси, где Театр на Таганке был на гастролях. Допрос вел Михаил Воробьев, тогда – простой старший лейтенант, в постсоветские времена дослужившийся до милицейского генерала. Он вспоминал: «По прилете в столицу Грузии я сразу же прибыл в местное ГУВД и объяснил руководству цель своего визита. Мне в помощники дали следователя Алика Степаняна, который, кстати, оказался большим знатоком творчества Высоцкого. Узнав гостиницу, где проживают таганковцы, мы пришли туда в 10 часов. Поднялись в номер Высоцкого, постучали. Нам никто не ответил, но дверь оказалась открытой. Тогда мы вошли в номер, навстречу нам вышел Владимир Семенович, завернутый в простыню, и спросил: «Что вы, мужики, хотите?» По всей видимости, он принял нас за поклонников, которым нужны автографы.

Я кратко объяснил ему цель нашего вторжения, на что он ответил, что у него очень напряженный режим работы, лег спать очень поздно, в 4 часа, и попросил подъехать нас часика через два… В назначенное время мы со Степаняном вновь вошли в тот же номер. Там находились Высоцкий и Валерий Янклович – главный администратор театра. Допросили обоих. Высоцкий понимал, что раз фамилия фигурирует в материалах дела, то протокол с его показаниями должен там присутствовать. Я видел, что Владимир Семенович очень переживал этот эпизод в своей биографии. Он просил меня, чтобы его не вызывали в Ижевск на судебный процесс, при этом говорил так: «Ты понимаешь, вот буквально заканчиваются мои съемки в фильме «Место встречи изменить нельзя», где я сыграл роль следователя. Как же я, сыгравший такую роль, окажусь в судебном заседании в противоположной роли?»