Самоубийство Владимира Высоцкого. «Он умер от себя»

– Ну поезжай…

Он уехал, ему в какой-то больнице дали, привозит уже пустую ампулу…

– Валера, я тебя очень прошу – завтра утром отвези в больницу. Там же учет.

– Володя, ты стольких людей подводишь! Они же всем рискуют ради тебя!

На следующий день вел себя безобразно… Требовал, швырял книги – искал… Мы иногда прятали от него… Я уехал».

Иван Бортник, который, очевидно, все-таки давал Высоцкому не наркотик, а водку, свидетельствует: «Вовка мне говорил:

– Или сдохну, или выскочу…

У него же был билет в Америку».

7 июля Высоцкий предпринял последнюю попытку улететь к Туманову, но в который раз не успел в аэропорт.

Вадим Туманов так изложил события последних недель жизни Высоцкого: «После последнего Володиного возвращения из Франции в первой половине июня мы договорились, что он приедет ко мне в артель «Печора». Планировали, что он будет жить в тайге у реки. Мы приготовили ему домик, заготавливали припасы, ждали. Он бы мог победить болезнь творческой работой, да и физической не чурался. Человек он был уникальный. Умел слушать и слышать людей, не лез в душу. Все услышанные жизненные истории пропускал через свое сердце. Мы и спорили, и мирились. Всего и не расскажешь – большой кусок жизни прожит с ним… И никогда он не тратил время попусту: всегда с записной книжкой. Не дождавшись Володи, я сам прилетел из Ухты, по-моему, 20 июля. С Володей Шехтманом прямо из Шереметьево утром поехал на Малую Грузинскую. Дверь была приоткрыта, Володи нет. В квартире была только его взволнованная мама Нина Максимовна. Я спросил: «Где Вовка?» Нина Максимовна ответила, что сама не знает. Он попросил ее приехать, и она вот уже час ждет его. Я знал, что двумя этажами выше Володи (на 10-м) живет фотограф Валера Нисанов, который всегда готов был составить компанию для выпивки. Я кивнул Шехтману, он сбегал на 10-й, вернулся, говорит, что Володя там. Тогда я забрал Володю и обругал Нисанова. Потом услышал, как Нина Максимовна резко спросила Володю: «Почему ты пьяный?!» – «Мамочка, только не волнуйся!»  – повторял Володя».

В другом интервью Туманов сказал о том же более зло: «А здесь пьянка с повтором. Звоню Володе, а мне отвечает его мама, Нина Максимовна: «Приезжайте, я уже час сижу дома, дверь была открыта, никого нет». Я нашел его на десятом этаже у фотографа Валерия Нисанова. Оба были выпившие. В тот день я впервые увидел, как мама буквально набросилась на Вовку. Он оправдывался: «Мама, мамочка, все будет нормально!» А потом произошла история, которую мне рассказывал Валерий Нисанов. Когда Володя уже выходил из этой пьянки, к нему приехали Иван Бортник и Владимир Дружников. Сидели, и вдруг Дружников с какой-то злостью высказался: «Вот некоторые на «Мерседесах»!» Вовка психанул, они даже поругались. Он встал, налил себе стакан водки, и все пошло по второму кругу. Вскоре его не стало».

Надежды, что Высоцкому удалось бы победить болезнь творчеством, вряд ли были основательны. Ведь и до предполагаемой поездки на Северный Урал он все время творил, а наркомания все усиливалась. Не то что месяца, Владимир Семенович и недели не выдержал бы и без наркотика, и без песен. Он наверняка бы сбежал от Туманова под предлогом поездки в Америку. Ведь гемосорбция (очистка крови), как убедились еще в Москве Анатолий Федотов и другие врачи, лечившие Высоцкого, в его случае никакого эффекта не дала. И чуда ожидать не следовало. Лечиться у Туманова, наверное, было бы достаточно комфортно, но уж точно заняло бы много времени – не меньше месяца, а то и больше.

На состояние Высоцкого самым негативным образом повлиял тот факт, что 10 июля умер актер и секретарь парткома Театра на Таганке Олег (Арнольд) Николаевич Колокольников, с которым Владимир Семенович когда-то дружил, хотя в последние годы близких отношений уже не было. На похороны Высоцкий не пришел – боялся мертвых.

По свидетельству Янкловича, «на Володю эта смерть произвела колоссальное впечатление! Это была первая – близкая, реальная смерть. Он был просто подавлен».

Также Оксана Афанасьева полагает, что смерть Колокольникова роковым образом прервала выход Высоцкого из запоя: «Вот-вот Володя «вышел» – два дня держался более или менее… Но тут умер Колокольников, и Володя с грустью объявляет об этом и начинает пить. То есть ему был важен не только факт смерти, но и повод – «развязать»… Нужна была какая-то оправдательная причина… Ведь в последние годы они с Колокольниковым практически не виделись… И снова – и шампанское, и водка… С этого времени наркотиков уже не было…

Я и сама была в жуткой депрессии, умер отец… Мы все время об этом говорили… И вместо того чтобы давать ему какой-то жизненный импульс, я сама впала в депрессию… Тяжесть на душе и жуткие предчувствия…

Весь этот год у меня было предчувствие какой-то беды. И это чувство было, начиная с Нового года. Мне приснился страшный пророческий сон…