Самоучитель для бога. Дилогия (СИ)

Алла так поспешно говорила, так торопилась сменить тему, что Игнат пообещал себе непременно разузнать, что же связывало Аллу с Егором. Любопытный тип этот Егор. За что ни возьмись, всюду тайны. Кто такой Жабик и откуда он знает Егора? Загадочные странности Аллы тоже связаны с этим человеком. Бабушка Милли и сосед Иван своими проклятиями так же обязаны ему. Нужно обязательно разузнать, кто же это такой. Игнат взглянул на Аллу. Она выглядит встревоженной, взгляд задумчиво блуждает по стене, – видимо, упоминание Егора действительно вызывало из глубин памяти очень недобрые воспоминания. Игнат подавил в себе сильное желание продолжить расспросы. Не сейчас! С Аллой побеседую после. ” – А Черемушкин здесь? – спросил он. – Да, он на месте. – Пойду к нему. Игнат вышел из кабинета. Краем глаза заметил, как облегченно вздохнула Алла. Что-то непонятное кроется в ее отношении к Егору. Нужно будет непременно вернуться к этой теме.

– Здравствуйте, можно? – Он открыл дверь и постучал в косяк. – Владимир Михайлович, я с первым отчетом.

– Заходи, садись! – проговорил Черемушкин. Он что-то сосредоточенно писал.

Игнат прошел и выдвинул первый стул. Сел, ожидая, пока шеф закончит.

– По лицу вижу, пришел не с пустыми руками, – сказал Черемушкин и выпрямился в кресле. Оно заскрипело под его тушей.

– Да, – сказал Игнат, не удержав довольную улыбку. – Рассказать есть о чем.

– Хорошо. Давай коротко, – бросил Владимир Михайлович. – У меня мало времени. Слыхал, что с Василием Ивановичем случилось?

– Да, – проговорил Игнат. Тут его осенило: – Неужели это неслучайно?!

– У меня есть основания полагать, что было покушение, – сказал Черемушкин. Его брови грозно нахмурились. – По показаниям свидетелей, он шел по тротуару, машина специально вильнула, чтобы сбить его. Нарушитель скрылся. Более того – в милиции не спешат открывать дело. Несчастный случай, говорят…

– Ничего себе!

– Это как раз то, о чем я тебе говорил. На газету начался наезд. Это война! Именно Василий Иванович написал первую статью. И в новой статье у него много интересного. Он успел мне ее передать. Речь также идет о секте.

– У меня тоже есть кое-что, – сказал Игнат. – Похоже, в городе готовится вооруженный переворот. В аудиториях филиала “Роста” членов секты обучают стратегии захвата власти…

Игнат показал Черемушкину фотографии, рассказал о виденном. Владимир Михайлович внимательно выслушал, потом долго молчал.

– Что ж, ничего нового ты не сообщил, – проговорил он после долгого раздумья.

Игнат почувствовал разочарование. Ничего нового?! А он так старался, думал, что несет важнейшие сведения!

– Фотографий таких я тебе могу сделать сотню – кто докажет, что они сделаны в филиале секты? Может мы щелкнули это в соседней комнате.

– Но ведь это серьезно… Попади подобные кадры к компетентным органам… – начал Игнат.

– В том-то и дело, что подобные кадры уже есть у компетентных органов. Но они молчат. Загадочным образом молчат, – сказал Владимир Михайлович и снова замолк.

– Что же тогда вы от меня хотите? – проговорил Игнат. Он почувствовал пустоту и недоумение. Показалось, что редактор обманул его. Отправил на опасное задание, заведомо зная, что ничего нужного он не добудет.

– Ты принес главные сведения – знания секты действуют. Если не врешь, конечно. – Черемушкин испытующе поглядел на него.

Игнат вскинулся, глаза его возмущенно блеснули.

– Врать?! Зачем мне врать?! В чем вы меня подозреваете?

– Извини. – Черемушкин отвел глаза. – Нервы. Прости. Еще ценнее сведения о том, что Федора они так и не смогли достать. Значит, ищут, говоришь?

– Да!

– Что ж, продолжай наблюдения. Запоминай все до мелочей. Тем более у тебя теперь память идеальная… – Он хмыкнул, Игнат вновь ощутил укол раздражения. – Отчеты лично мне. Мои обещания по-прежнему в силе. Если добудешь что-нибудь по-настоящему стоящее, пост зама и статья в московских изданиях тебе обеспечены. А теперь ступай. Мне еще много предстоит сделать…

Игнат вышел от Черемушкина в расстроенных чувствах. Разговор растревожил и обидел его. “Я, рискуя, добывал сведения, даже сфотографировал оружие и плакаты, а он говорит, что это мелочи!”

Игнат остановился. “А на самом деле, чем я рисковал? Федор вынужден был бежать, Василий Иванович чуть не поплатился жизнью. Если кто-то так стремится сохранить секреты секты, то, может быть, и я рисковал не просто исключением из секты, может, я рисковал жизнью?” Игнат поежился – показалось, что затылка коснулось чье-то ледяное дыхание.