Самоучитель игры на мировой шахматной доске

Таким образом, немецкое командование привлекло к нанесению главного удара 139 пехотных, 3 легких, 6 горных, 9 охранных, 2 воздушно-десантных, 19 танковых, 15 моторизованных дивизий. Практически это было все, что имелось в распоряжении Германии, включая внутренние, охранные и оккупационные войска, тыловые службы. Данные источников расходятся относительно того, какая часть из перечисленных дивизий и корпусов существовала преимущественно на бумаге: в первой половине 1941 года ОКХ формировал 58 дивизионных, 16 корпусных и 4 армейских штаба, все они были включены в оперативное расписание (и соответственно вошли в приведенную выше таблицу). Как отмечал В. Браухич, «часто балансировка поддерживалась не в реальном, а в информационном пространстве — там, где не хватало войск, распускались слухи об их наличии и создавались высшие штабы, имитирующие боевую работу соединений дивизионного состава; вместо танков использовались раскрашенные в камуфляжные цвета „фольксвагены“; роль недостающих эсминцев и легких крейсеров успешно выполнили шаланды, боты, сейнера, баркасы и прочая плавающая мелочь, сыгравшая в Северном море знаменитый „Вальс Отражений“»[216].

При проведении в жизнь столь сложной системы операций, как «Альтернатива», важнейшее значение приобретала проблема командования. В данном случае она усугублялась тем фактом, что сплошь и рядом наиболее тяжелые и опасные оперативные задачи выглядели наименее престижными. В дни, предшествующие развертыванию «Альтернативы», все высшее командование Вермахта прошло испытание чеканной формулировкой Шлиффена — «больше быть, чем казаться».

С замещением высших командных должностей в «Альтернативе» связана историческая загадка, породившая не меньше споров, нежели проблема личности В. Шекспира. Понятно, что речь идет о командующем Северным Оперативным направлением, который не принимал участия ни в предшествующих, ни в последующих событиях войны. Первоначально назначение «барона фон Глука» было воспринято военными как сугубо политический акт фюрера, вызванный постоянными конфликтами между фон Леебом и Клюге. Однако проведенные в марте-апреле штабные игры резко повысили престиж Барона; в мае, когда началось сражение, он уже пользовался непререкаемым авторитетом в войсках и высших штабах[217]

. Большинство историков считают известный очерк «Поход Барона» апокрифом, созданным в штабе Десантной группы армий. Следует все же признать, что если этот документ и не принадлежит самому командующему, то он явно написан близким к нему человеком. Заметим здесь, что «Поход Барона» был впервые издан в 1953 году (в юбилейном сборнике, посвященном десятилетию «Альтернативы»), причем в качестве авторов комментариев выступали Браухич и Гальдер; вступительная статья принадлежала фюреру.

2. Отвлекающие действия на Средиземном море

Наступлению на Средиземном море придавалось совершенно особое значение. Здесь должны были пройти проверку идеи и методы, положенные в основу весенне-летней кампании 1941 года, и прежде всего концепция непрерывной операции. В военно-исторической литературе этот принцип нередко приписывают фюреру, однако уже Субудай применял непрерывную операцию вполне сознательно; а Наполеон положил данный метод организации войны в основу своей блистательной Итальянской кампании. Позднее, в Русско-японскую войну, принцип непрерывности использовался Того, во время событий 1914—1918 гг. Макензеном.

Суть непрерывной операции — в сломе естественных биоритмов крупных соединений. Как правило, период активности сменяется временем, необходимым для отдыха, перегруппировки, восстановления сил, затишья на фронте. В приложении к войне это означает, что каждое воздушное соединение имеет свой коэффициент использования, определяющий, какую часть общего времени кампании он может использоваться активно. Соблазнительно компенсировать недостаток ресурсов увеличением этого коэффициента. В действительности, однако, ритмы объективны и в первом приближении рабочие частоты совпадают у обоих противников.

Тем не менее одна из сторон может резко повысить темп «игры», беря взаймы у будущего. В данном случае Рейх искусственно увеличивал коэффициент использования войск, самолетов и кораблей в мае-июне, расплачиваясь за это резким упадком активности осенью и зимой. Последнее несомненно привело к затягиванию войны и спровоцировало бледную и бестолковую кампанию 1942 года, однако в целом расчет фюрера оправдался: в критические дни начала сражения мощь вооруженных сил «Оси» почти утроилась за счет «повторного боевого применения» уже задействованных частей и соединений, когда один и тот же десантный корпус с промежутком в несколько дней сражается на Мальте и на Кипре, а затем он экстренно перебрасывается на русский фронт (частично по «Маятнику») и обеспечивает захват мостов через Ригу.