Самоутверждение подростка

Специфическая особенность экспериментальной группы проявилась в том, что статистически более низкие показатели по параметру «фиксация на удовлетворении потребности» компенсируется разнообразием типов направленности этой реакции. При сравнении поведения юношей/девушек с нормальным и нарушенным зрением было обнаружено, что первые стремятся к лидерству, руководству, предпочитают авторитарные стратегии. Именно поэтому в ситуациях, которые требуют умения терпеливо ждать, у них наблюдаются трудности. Вторые – стремятся к развитию разнообразных тактик, которое проявляется в вариативности направленности и типов реакций. Результаты показали, что снижение объема реакций с фиксацией на удовлетворении потребности с экстрапунитивной направленностью компенсируется значительным повышением аналогичных реакций с импунитивной направленностью. Иными словами, амбициозные установки контрольной группы частично заменяются стратегиями разумного выжидания, оцениваемыми в литературе как адаптивные приемы совладания с трудностями.

Один из наиболее интересных результатов, полученных в исследовании О. В. Кузнецовой, состоял в том, что вторая контрольная группа (девушки/юноши с нарушениями зрения не ниже 60 %) занимает маргинальное положение. По показателям тревожности она идентична экспериментальной группе, а по реакциям на фрустрацию близка к юношам/девушкам с нормальным зрением. Учитывая это, автор подчеркнул, что высокий уровень тревожности в этой группе следует расценивать как показатель субъективной оценки напряжения, связанного с физическим недостатком, а линейный характер связи тревожности с адаптацией и типами реакций на фрустрацию – как показатели компенсации этого недостатка. Неоднозначность полученных данных, как было отмечено О. В. Кузнецовой, может указывать на слабо развитые компенсаторные возможности людей с незначительным снижением функции зрения, с недооценкой необходимости такой компенсации.

В диссертационном исследовании А. К. Рубченко проводился сопоставительный анализ отношения юношей и девушек к себе и к родителям при наличии или отсутствии ранней семейной депривации. В частности, в совместной статье (Рубченко, Харламенкова, 2006) обсуждается проблема отцовского влияния на отношение юноши/девушки к себе в процессе взросления. Опираясь на работы зарубежных и отечественных исследователей, авторы отмечают, что тесный контакт ребенка с отцом способствует созданию стабильной ролевой модели, которая в последующие годы жизни структурирует систему межличностных отношений; роль отца состоит в поддержке и стимуляции сепарационных процессов между сыном и матерью и идентификационных процессов между дочерью и матерью. Кроме того, отец (так же как и мать) играет важную роль в формировании позитивного отношения ребенка к себе, а значит в целом эмпатийного отношения к другим людям. Отношение к своему «Я» играет важнейшую роль в формировании целостной личности. Представления человека о самом себе как в детском, так и во взрослом периоде жизни, должны быть согласованными и не противоречить друг другу. Отсутствие такой согласованности ведет к фрагментации личности и к спутанности ролей.

В исследовании, проведенном А. К. Рубченко, анализировалось отношение юношей и девушек, переживших разлуку с отцом, к себе и их отношение к отцу.

В качестве гипотезы было высказано предположение о том, что переживание разлуки с отцом в детстве оказывает влияние на формирование структуры самоотношения личности в поздней юности, а также на отношение юношей и девушек к отцу.

В исследовании приняли участие 316 человек: 162 девушки (51 %) и 154 юноши (49 %). Из них 90 юношей и 96 девушек, которые расставались в детстве с отцом в силу разных причин: по причине длительной командировки отца, развода родителей, рождения вне брака и смерти отца (экспериментальная группа), а также 64 юноши и 66 девушек, не расстававшихся с отцом (контрольная группа). Средний возраст испытуемых составил 20,5 лет. В исследовании принимали участие испытуемые из нормальных семей; были исключены семьи с девиантной структурой и патогенными особенностями родителей.

Для выявления структуры самоотношения и отношения к отцу были использованы: 1) комплекс методов психологической диагностики (методика исследования самоотношения (МИС) С. Р. Пантилеева, методика «Незаконченные предложения» Сакса и Леви, анкетирование; 2) методы первичной и вторичной обработки данных. При обработке результатов исследования использовался пакет прикладных программ статистической обработки данных STATISTICA 6.0: критерий достоверности различий между подгруппами экспериментальной группы – Н-критерий Крускала-Уоллиса, угловое преобразование Фишера – *.

Показатели самоотношения (по МИС) девушек из полных семей, переживших длительную разлуку с отцом (эпизодически депривированные) ниже, чем у девушек контрольной группы. Значимые различия по Н-критерию Крускала-Уоллиса выявлены по таким аспектам, как самопривязанность (=0), внутренняя конфликтность (=0,03), самообвинение (=0,01) и самоуничижение (=0,02).