Читаем Самовар. Б. Вавилонская полностью

Самовар. Б. Вавилонская

Махно. …почему всегда правят сволочи и почему внизу всегда обдираловка и бардак? А потому что гнусная сущность государства застав…

Троцкий. Нет, мой дорогой! Государство тебе что, с Марса по понедельникам завозят? Потому что гнусная сущность народа заставляет его организовывать себе гнусное государство. И необходимо железной рукой сдерживать эту гнусную сущность народа, а другой рукой поощрять его хорошую сущность, и делать приличное государство для его блага.

Махно. Эге! А кто же определит, где у народа сущность гнусная, а где хорошая, и каким быть государству?

Царь, Керенский, Ленин, Троцкий, Сталин, Хрущев, Брежнев. Я!

Поручик. Вообще-то мне иногда нравится вешать.

Комиссар. Ты что, так здорово.

Царь. Господа, шефствовать над народом – трудная и неблагодарная участь. Но вот если бы каждый из нас взял шефство всего над одним простым человеком и создал для него достойную жизнь…

Керенский. Вы уже брали шефство над Распутиным, Ваше Величество. Организовали ему заплыв по Фонтанке.

Горький. Вот в чем ваша ошибка. Это простой человек должен взять шефство над вождем, каждый – над каждым…

Махно. Гениально! И перерезать ему глотку. И зажить, наконец, спокойно и по-человечески. Вот – босяк, а соображает!

Ленин. Простой человек с пулеметом – уже не простой!

Сталин. А простой человек без пулемета – уже не человек.

Троцкий. Кто знает – много ли в Москве альпинистов с ледорубами? Кстати, какая фабрика их выпускает? Возможно, она нуждается в дотациях?

Горький. Денег на революцию больше не дам! Сначала используют, а потом отсиживайся от них на Капри… если дадут сбежать.

Ленин. Окститесь, батенька, отлеживаться пора, а вы все об отсиживании толкуете. А вот вы, товарищ Махно — ответьте прямо, честно, по-революционному: что там народ делает? Коротенько так, одним словом!

Махно. Одним?

Сталин. Адним.

Махно. Народ безмолвствует…

Сталин. А двумя словами можешь?

Махно. Безмолвствует и пьет.

Троцкий. А красноречивее? Ну – тремя?

Махно. Народ безмолвствует, пьет и ворует.

Царь. Так чего вы от меня хотите? У всех народ как народ, а у меня – боже мой, это же не народ, а кара господня…

Ленин. М-да. Вот, конечно, в Германии народ. Работает! Пьет – кружку пива после работы, для порядку! Ходить – строем, петь – хором. Эх…

Троцкий. Говорил я – начинаем революцию со Швейцарии!

Керенский. Вот, помню, в детстве. В цирке. Здоровенный мужик. Ему огромный чугунный шар сверху бросают, а он подбегает, наклоняется, хоп! – и ловит этот тяжеленный шар на загривок. Быка такой шар свалит! – а он держит. Чего держит? А если по башке? А это у него работа такая. Вот что-то в нем есть от русского народа… Ему – н-на! – а он: хоп! Ну а потом, конечно, звереет.

Ленин. Народ должен быть трудолюбивый.

Троцкий. Народ должен быть дисциплинированный.

Горький. Народ должен быть просвеще-оонным.

Брежнев. Должен меньше пить и кушать. Потому что трудно напастись.

Царь. Народ должен быть богобоязненным.

Сталин. Скажем коротко – народ вообще должен. По жизни должен, понял. Народ? Значит, должен.

Махно. Народ еще всех вас переживет!

Сталин. А куда он денется?

Горький. Вы слышите гул? Этот гул рожден в недрах народных масс, вдохнувших свободы и пробужденных к свету!

Сталин. Тысячу лет гудело – еще погудит, ничего.

Керенский. Граждане! Разве мы не отдали все, что у нас было, ради служения России и русскому народу? Мы, – самые умные, самые энергичные, самые преданные и пламенные борцы? Так почему же…

Ленин. Почему же получается дважды два – сапоги всмятку? Мы же боролись…

Махно. Су-уки! Вы же боролись со мной! И друг с другом! Надо работать – они борются. Дышать не дают, пахать не дают, последнее грабят, нахлебники, захребетники!

Сталин. Вот так послушаешь – все помощники. Колупнешь – все вредители. Работать надо было, а не самогон пить в тачанке, товарищ Махно.

Махно. А жизнь такая, что не выпьешь – сдохнешь.