Самовар с шампанским

– Нет! Ты правило знаешь. Набрал на пять тысяч в кредит, больше не дам, пока не расплатишься.

– Я работу нашел, – сообщил бывший сотрудник «Желтухи», – зарплату получу и верну.

– Получишь, вернешь, тогда и выпьешь, – не дрогнул Виктор.

– Мы же соседи, – принялся уламывать бармена алкоголик, – не убегу я никуда.

– Пять тысяч сюда – и ты снова дорогой гость, – заверил Виктор, не выпуская тряпку. – Начнешь орать, в пятак получишь.

– …! – выругался Эдуард. – …!

– Потише, тут женщина, – сделал ему замечание бармен. – Твоя, кстати, знакомая.

Справедливый посмотрел на меня, я помахала ему рукой:

– Привет вам от Артема Быкова из «Желтухи».

– Чтоб он сдох! – выпалил Справедливый. – Слушай, я забыл, как тебя зовут, но мы ж с тобой друзья, ты ваще в курсах, что я ваще честный человек, одолжи лавэ!

– Оплачу ваш долг и угощу обедом, если вы ответите на несколько вопросов, – пообещала я, доставая кошелек.

– Не глупи, – поморщился бармен, – он тебе никогда ничего не вернет и набрешет, правды не услышишь.

Эдуард схватил меня за руку:

– Все расскажу, что хочешь! Спою, спляшу, на зубах сыграю!

– Тьфу, – сплюнул Виктор.

Я протянула бармену деньги:

– Закройте долг, но выпивку и еду дайте после того, как я разрешу.

– Хоть тут не сглупила, – похвалил меня бармен. – Эдька в секунду пьянеет, хлебанет из стопки, и выносите его на помойку.

Мы со Справедливым сели за столик.

– Псевдоним у вас красивый, – улыбнулась я.

– Фамилия настоящая, единственное наследство от отца, которого я не видел ваще ни разу. Слышь, ваще в горле пересохло, говорить ваще трудно, башка ваще раскалывается, дай хоть граммулечку, – попытался разжалобить меня Эдик.

– Нет, – отрезала я, – сначала стулья, потом деньги. Помните самоубийство Ангелины Маковецкой? Полицейский Василий Кожин сказал ей, что нет надежды найти ее похищенную дочь Луизу. Поговорив с Василием, Ангелина Валентиновна в тот же день покончила с собой. А вы написали разгромную статью об этой истории. В принципе, поступили правильно, полицейскому следует быть человечным. Но как вы узнали про беседу Кожина и Маковецкой? И еще интересно, каким образом заполучили фото двора дома, где произошло самоубийство? Ваша газета не постеснялась опубликовать страшный снимок. Я поняла, что Ангелина упала прямо в большой контейнер, набитый всяким строительным мусором, тело оказалось сильно изуродовано.

– Много интереса за пять тысяч, – неожиданно начал кривляться Справедливый, – надо бы добавить для оживления моей памяти.

– Сейчас заберу свои деньги у Виктора, и вы опять будете ему должны и не получите выпивки, – пригрозила я, – но, если откровенно изложите события, выдам премию.

– Скока? – напрягся Эдуард.

– Чем интереснее информация, тем выше оплата.

– Десять тысяч получу?

– Вы говорите, – поторопила я алкоголика, – и имейте в виду, я пойму, если врать начнете.

– Васька Кожин попросил, – неожиданно сказал Справедливый. – У меня тогда мать болела, врачи деньги, как пылесосы, вытягивали. Кожин предложил: «Напишешь нужную статью, получишь жирный гонорар от редакции и от меня кусок, фотку тебе дам для украшения полосы». Я выслушал, чего делать надо, и ваще прифигел, говорю ему: «Тебя за это уволят! Баба из-за полицейского с крыши сиганула. И когда это случилось?» А он заржал: «Вчера она тапки откинула! Надоело мне служить, денег мало, выходных нет. Если заявление об уходе напишу, меня никогда не отпустят, сотрудников не хватает, а за косяк выпрут». А мне чего? Тема скандальная, народ про плохих копов читать любит, огребу лавэ за статью и от Василия. Правда, он всего десять тыщ дал, сначала тридцать обещал, две пятерки авансом отсчитал. Редактор наш гребаный ваще в восторг от материала пришел, сделал его гвоздем номера, на обложке анонс дал, фотку Васькину поместил. Я ваще, как газета вышла, малец заболел, грипп подцепил! Месяц ваще лежал!

Эдуард закашлялся, я спокойно ждала, пока он продышится. На что угодно готова спорить, ни один вирус к проспиртованному Справедливому ближе, чем на километр, не подлетит, ему судьба умереть от цирроза печени. Эдуард получил от Василия аванс и ушел в запой.

Собеседника затрясло в ознобе.

– Я, когда выздоровел, звякнул сразу Василию, а у него телефон отключен. Три дня ждал, слушал из трубки «Абонент недоступен», потом домой к нему поехал. А там никого. Ваще здоровье после гриппа поправить требовалось. Ну, я на следующий день к дядьке в деревню под Рязань уехал. Благодать! Лес, речка, рыбалка! Самогонка – слеза. Ну, я и подзадержался.

– Надолго? – усмехнулась я.

– В октябре вернулся, – пояснил Эдуард, – когда дожди пошли.

– И вас за прогулы не уволили? – поразилась я.