Самозванец 2. Медальон Великого Воина (СИ)

Я инстинктивно провёл большим пальцем по подушечке указательного, как обычно делал, концентрируясь на цели и пытаясь нащупать её вибрации в пространстве. Вопреки моим убеждениям из прошлого мира, что неживые объекты — «не живые», в этом мире начинал убеждаться, что живо всё. И учился слушать окружающее пространство.

К своему удивлению, убедился в том, что не только бегущий ручей издаёт вибрации, не только ветер или жар от костра умеют «дышать», но и камни, и деревья и здания.

И пусть камни были «тихими», но они все равно умели «говорить». И вот услышав их голос, можно было легко произвести над ними манипуляции. Я вообще заметил прямую закономерность от громкости и склонности к воздействию. «Тихие» предметы было сложнее нащупать, но проще поднять в воздух и запустить в нужном направлении. Те, что были громче, больше «сопротивлялись».

Так, например, один раз я попробовал поднять в воздух Мими, отчего кошка возмутилась, фыркнула и тут же убежала. После этой попытки я не видел её больше недели. Вернее, видел, но она демонстративно отворачивалась и уходила, стоило пушистой попасться мне на глаза.

— Сдаём работы, — произнёс преподаватель, и во мне что-то щёлкнуло.

Не то чтобы мне хотелось выпендриться, но всё естество поддалось импульсу поднять руку над листком, «нащупать» его вибрацию и лёгким взмахом заставить его подняться в воздух и полететь в направлении Ли Роя.

Тот удивлённо приподнял бровь, сложил руки на груди и отклонился назад наблюдая.

По аудитории пробежал шепоток, слившийся с шелестом передаваемых бланков с ответами. А мой лист продолжал плыть над головами студентов. Руби хихикнула, уклоняясь, когда он проплыл мимо.

Под пристальным взором преподавателя бланк приблизился к столу, завис над ним и по лёгкому щелчку пальцев опустился, как опавший с дерева лист.

Джонни, всё это время сидевший на передних рядах и вполоборота наблюдавший за мной, усмехнулся, прикусив кончик ручки. Он был уверен, что мне достанется за подобное поведение.

Ли Рой не стал ничего комментировать, лишь попрощался в свойственной ему манере:

— Всего доброго, господа. Если ваши следы развеет ветер, не забудьте, что к следующей лекции вам придётся проложить себе путь обратно.

И когда я решил, что мне ничего не грозит, он добавил:

— Мистер Канто, задержитесь после звонка.

Тон был спокойным, но именно такое спокойствие нагоняло ужаса на студентов, когда они имели дело с Ли Ром и оказывались в немилости. Он никогда не докапывался ни до кого беспочвенно, но если писал докладную, то делал это качественно.

По взгляду было сложно определить степень моего проступка в глазах преподавателя, но я решил смириться и не переживать раньше времени. Ли Рой потянулся вперёд, забирая стопку бланков с ответами студентов. Никто из них не позволил себе подобной дерзости, на которую без задней мысли, повинуясь прихоти, осмелился я.

В этой ситуации лишь одно не вызывало сомнений — Ли Рой крутой мужик. Да я не промах. А два взрослых сообразительных мужика всегда смогут договориться.

Глава 26

Когда аудитория опустела, я взял инициативу в свои руки и начал разговор первым. Это позволяло мне стать хозяином положения, даже при учёте того, что я собирался сказать.

— Хочу извиниться за своё поведение, — будничным тоном произнёс я. — Не планировал устраивать шоу при сдаче бланков, просто не смог подавить порыв. Совершенствование способностей сейчас очень важно для меня…

Ли Рой сделал лёгкий взмах пальцами в воздухе, прерывая меня.

— Я не собирался вас отчитывать, но спасибо, что извинились. Ценю это в людях.

Он пригласил сесть, показывая, что разговор может затянуться. Сам сел за преподавательский стол, а мне пришлось взять стул неподалёку и сеть напротив, как на собеседовании.

— На самом деле причина, по которой попросил вас остаться, лежит совсем в другой плоскости. Обратил внимание, что вопросы, которые вы задаёте и темы, в которых лучше всего разбираетесь, по большей части связаны с… — он постучал пальцами по столу, подбирая слова, — с другими мирами. Вас интересуют преимущественно не червоточины, а разломы. Хотя большинству, наоборот, больше интересны червоточины. Они порождают монстров в нашем мире, как, например, тот, с которым вы имели шанс познакомиться лично и… — он сдержанно хохотнул, — «навешать ему», как обычно это описывают другие студенты. Но даже лично встретившись с зомби-призраком Улотером-Джеком Тейлором, вы углубились не в тему червоточин. Вас больше интересуют разломы. Почему, если не секрет?

Конечно, раскрывать правду, что сам я тоже «монстр» из другого мира было нельзя, поэтому назвал причину, которая казалась самой логичной.

— Всегда было интересно, есть ли миры, похожие на наш. Есть ли где-то ещё разумная развитая жизнь, а не только кровожадные чудовища.

Сам же всегда считал человека самым страшным и кровожадным чудовищем.

— Понимаю ваше любопытство… — Ли Рой о чём-то задумался, а мне стало интересно, были ли в этом мире теории об инопланетянах или людям здесь достаточно вопросов относительно параллельных вселенных.