Самозванец

— Смотри-ка, серебро Томола, — хмыкнул стражник, одетый в такой же полудоспех, как и солдат в Зарре. — Ты откуда, парень?

— Из Камора, — ответил тот, махнув рукой куда-то назад, — Нас захватили кочевники.

— Да, не повезло, — протянул другой стражник. — Но все равно эти деньги мы поменяем по цене местного серебра.

Михаил уже знал, что местные серебряные монеты имели чуть меньший вес, чем монеты королевства Томол. За одну местную обычно давали двадцать два медяка, а за одну монету Томола — двадцать четыре.

Однако он не собирался спорить, поэтому кивнул. Ему отсчитали двадцать медяков сдачи, и молодой человек оказался в настоящем древнем городе.

Узкие извилистые улочки переплетались, должно быть, образуя невиданные узоры, если смотреть сверху. Дома в два-три этажа стояли впритык друг к другу, но встречались и богатые городские усадьбы, обнесенные высокими заборами. Красиво, романтично. Правда, впечатление портили кучи мусора и выплеснутые у стен и заборов помои, приходилось ступать с оглядкой. Камор, да и Зарр были гораздо чище. Впрочем, Михаилу понравилось, что все длинные улицы вели к одной и той же площади в центре города. Там он вскоре и оказался.

Аррал рекомендовал ему обратиться в Сцепре к знакомому сапожнику. По словам старика, всего за монету он предоставит кров и еду. А еще за три-четыре монеты изготовит хорошую местную обувь, которой можно будет заменить привлекающие внимание ботинки.

По словам Аррала, сапожник жил неподалеку от площади. По пути к нему Михаил с интересом разглядывал здания и вывески. В городе было судебное присутствие, имелись и казармы для солдат. Как начал догадываться молодой человек, встречая на улицах патрули воинов, выглядевших так же, как и крепостная стража, солдаты гарнизона почему-то не делились на внутреннюю и внешнюю стражи, а выполняли полицейские функции наравне с защитой города от нападений извне. На площади также располагалось градоуправление. Он изумился, когда обнаружил, что здание Управления рабами сравнимо по размерам с тем, которое Михаил про себя назвал магистратом. Еще на площади был храм, в котором проводили службы жрецы-ишибы.

Как рассказывал своему ученику Аррал, религия в мире Горр развивалась весьма своеобразно. Сначала, давным-давно, на огромной территории чтили, в общем-то, один и тот же пантеон богов. Затем, по мере появления современных государств, этот пантеон преобразовывался, на первое место выходили одни боги, а другие отступали в тень. В какой-то момент зародилась идея единобожия. И довольно быстро — по историческим меркам — в разных частях материка из одного и того же пантеона выделились совершенно разные единые боги. Прочие боги, помельче, сохранились, но превратились в подручных, помощников на службе у единых богов. Золотое время отсутствия религиозных противоречий, а значит и поводов для войн за веру, подходило к концу.

В королевстве Раниг единым богом был Оззен — прежде бог плодородия. Его церкви и принадлежал храм, который Михаил видел перед собой.

Вспомнив наставления Аррала, молодой человек повернул от храма налево, прошел несколько домов и оказался перед очень узким строением под вывеской, отдаленно напоминавшей то ли сапог, то ли очень высокий сандалий.

Михаил постучал. Дверь приоткрылась, и он увидел очаровательную кареглазую девушку лет восемнадцати.

— Добрый вечер, — церемонно поздоровался молодой человек. — Здесь ли живет сапожник Ломтер?

— Здравствуй, — ответила девушка. — Господин пришел за заказом?

— Нет, я прибыл от ишиба Аррала. Можно увидеть господина Ломтера?

— Конечно, проходи.

Михаил оказался в просторной комнате, которая, по-видимому, служила и мастерской, и местом для приема посетителей. За столом-верстаком сидел пожилой человек с длинными седыми волосами, ниспадающими до плеч. Сапожник вопросительно взглянул на вошедшего. Молодой человек еще раз объяснил, кто он и откуда, закончив все просьбой переночевать и сменить обувь.

Старик, не ответив на приветствие, все это время пристально смотрел на ботинки Михаила. Наконец, он поднял глаза:

— Можно взглянуть?

На полу в комнате было чисто, так что посетитель снял ботинки и передал их пожилому сапожнику. Тот долго рассматривал их и так, и этак, крутил в руках и даже попытался оторвать подошву.

— Значит, ты — охотник? — переспросил сапожник, даже не пытаясь скрыть сарказм.

— Охотник, — не моргнув глазом, подтвердил Михаил.

— Да, старый Аррал нисколько не изменился. В прошлый раз он выдавал эльфа за выходца с побережья Кманта.

Молодой человек изумился. О слове «эльф» сообщил ему внутренний словарь, но он считал это понятие такой же сказкой, как и у себя дома. Ведь никто прежде о них не упоминал, а «словарь» не содержал точных определений, только образы.

— Конечно же, я помогу тебе. Ты можешь остаться, а новую обувь закончу завтра к обеду. Все будет стоить пять монет серебром.

Михаил всегда предпочитал расплачиваться сразу — случай с трактирщиком был исключением. Он отсчитал и положил пять монеток на стол.

— Здесь больше, — ответил сапожник, намекая на иной вес серебра.