Самозванка в Академии стихий

Право, людей в зале было не настолько много, чтобы среди них можно было заблудиться. Мы обогнули круглые столики с левого фланга и, вслед за Бетель, уселись за тот, что стоял у самых колонн. Три места за ним уже были заняты другими адептами, одной девушкой и двумя молодыми людьми, которые были удивительно контрастны друг другу.

Но разглядывать их было некогда: будто специально дожидались нашего прибытия, распахнулись двери позади преподавательского стола. Я сразу заметила лорда Морнайта — благодаря его росту это было не сложно. Он вёл под локоток седовласую женщину в тёмно-сером туалете, по-хозяйски осматривающую зал.

— Это глава Академии, леди Леонор Алистер. Самая сильная аквати со времён Основателей, — тихонько сказала Бетель. — Но вы не пугайтесь, она только выглядит страшно.

— Леди Алистер — как строгая, но справедливая мать, — подтвердила Эреза. — Она любит нас, но если нарушаешь правила — не станет жалеть.

— Сочувствую твоему детству, — фыркнула Бетель.

Преподаватели разместились за столом. Я поймала взгляд лорда Морнайта, брошенный вскользь, и немного успокоилась. По крайней мере, обо мне не забыли.

Сидевшая напротив рыжекудрая девушка явно заметила эти переглядывания и недовольно нахмурилась.

Неровное гудение болтовни смолкло: слово взяла леди Алистер. Я готовилась к длинной и нудной речи, но женщина уложилась в считанные минуты, довольно сердечно поприветствовав адептов.

— Надеюсь, сегодняшний год выдастся не хуже предыдущего. Уже сейчас вижу, что скучнее он точно не станет. — Она с улыбкой посмотрела на лорда Риверглоу, тянувшего шляпу за поля так сильно, будто пытался натянуть её до самых пят.

Пока розововолосый аэрит сгорал от стыда, адепты и даже пара преподавателей усиленно давили смешки.

Завершив речь, леди-ректор передала слово лорду Морнайту.

Одетый в полностью чёрное одеяние мага, он казался ожившим демоном из страшной сказки. Из тех, что выманивают невинных девиц из отчего дома всякими искушениями, о которых не говорят вслух. Засмотревшись, я пропустила начало речи и опомнилась только тогда, когда бархатный голос произнёс моё имя:

— …мою воспитанницу, мадемуазель Дарианну Шасоваж. Люди, щедро одаренные судьбой, должны служить обществу с утроенным пылом. Такова моя плата за благоденствие, которым мой род наслаждается на протяжении всей его истории. Мадемуазель Шасоваж, напротив, с рождения не знала в своей жизни уверенности, страшась каждого следующего дня. Нищее, полное лишений существование — то, что ожидало бы её. Её, наделённую крупицей Дара. Мы все знаем, сколь редко передаётся кровь магов. Так разве имеем мы право оставить одну из нас влачить жизнь в самых тёмных закоулках преступного Конфлана? Я взял на себя смелость разрешить эту несправедливость.

Говорил он изумительно. Повышал голос в нужных местах, в иных же снижал так, что все невольно прислушивались, не смея переговариваться. Очаровывал своим голосом, как крысолов мелодией дудочки.

Но сейчас я осталась глуха к его ораторским талантам, потому что едва дышала от злости. Он же превратил меня в благотворительность! В какую-то побирушку, сирую-убогую, которую великодушно пригрели. Лучше бы в смоле и перьях вывалял прилюдно, чёрт бы его побрал!

Я невольно вжала голову в плечи, чувствуя, как липнут взгляды. Так смотрят на шелудивую псину, изранившую лапу — с отвращением и жалостью.

Хоть и погружённая в свои переживания, я всё же заметила, что далеко не все приняли рассказ лорда-декана за чистую монету. Прямо сейчас в зале зарождались будущие сплетни. «В жёны себе готовит», — отчётливо прозвучало сбоку.

Я сделала вид, будто оглохла. Подняла глаза и наткнулась на полный ненависти взгляд рыжей.

— Боги! — Я вскочила, едва не опрокинув стул.

Руку обдало жаром: правый рукав пожирал огонь. От испуга не успев даже подумать, я смахнула пламя потоком силы. Это вышло само собой, словно я с детства только и делала, что управляла огнём.

Эреза тронула меня за плечо:

— Вы в порядке? Если есть ожог, лучше скорее им заняться. У меня есть пара мазей…

— Давно пора запретить эти тупые свечи, — сказала Бетель. — У нас же есть люмины, зачем с этими традициями так носятся? Пока не сгорит кто-нибудь, видимо.

Я оторопело уставилась на стол. Толстые свечи в обрамлении цветов стояли в самом центре. Могу поклясться, что не подносила руки так близко, чтобы ткань могла затлеть.

Инцидент привлёк внимание всего зала.

— Так, так, успокаиваемся, — леди Алистер дважды хлопнула в ладоши, призывая к тишине. — Ничего страшного не произошло. Можно сказать, горячий приём для огненного мага. Мадемуазель Шасоваж, рады приветствовать в своих рядах новую Игни.

Смутившись, я вежливо поклонилась.

Застывшее маской лицо лорда-декана ничего хорошего не предвещало.

Глава 7

Еду разносили девушки в накрахмаленных чепчиках, ступали так осторожно, будто несли хрустальные вазы. От вкусных запахов кружилась голова. Приходилось сдерживаться, чтобы не накинуться на ближайшую зажаренную утку и не употребить её в три укуса.