Самозванцы

Держа в одной руке наполовину завёрнутый рычаг, Эмма вылезла из-за шкафа, вышла из Скучальни, переступила через кучу брошенных машинок и остановилась возле кошачьего лотка. Никто не удосужился сменить наполнитель две недели назад, когда они в последний раз были дома, и на поддоне до сих пор лежали вонючие комки. Кошачий лоток был самой обыкновенной вещью на свете, но, как ни странно, рядом с ним Эмма почувствовала себя спокойнее. «Я могу проверить эту стену. Посмотреть, подойдет ли сюда рычаг, и повернуть в любую сторону, – сказала она себе. – Может, достаточно просто чуть-чуть отойти от разрушенного туннеля. Если получится – вот остальные обрадуются!»

Она стояла и смотрела на стену, сжимая в руках рычаг. Эмма вспомнила, как страшно ей было каждый раз, когда она проходила через тайную комнату в другой мир. И как она испугалась несколько минут назад, когда охранник швырнул её и Чеза наземь.

Она так и не коснулась стены рычагом.

Только не сейчас, только не в одиночку.

«Я трусиха, – грустно подумала Эмма. – Мне страшно не меньше, чем Финну».

Глава 9 Чез

Ужин длился вечность. Пока они сидели в «Ржавом бочонке», Чез пытался не терять нить притворно весёлой болтовни мистера Мэйхью: нехорошо было заставлять одних только Финна и Натали поддерживать разговор. Но «Ржавый бочонок» был одним из тех ресторанов, где громко играет музыка, мигает свет и постоянно шумят люди. Каждый раз, когда Чез пытался что-нибудь сказать, официанты принимались хлопать в ладоши и кричать «С днём рождения!».

Чез и раньше ненавидел места вроде «Ржавого бочонка». А сегодня было ещё хуже. Ему казалось, что он обязан прикрыть Эмму, которая сидела молча, почти в трансе, глядя своими тёмными глазами в никуда и нервно барабаня пальцами по столу. Насколько Чез мог судить, она отбивала азбукой Морзе свои рассуждения. Как сказать азбукой Морзе «Вся разгадка – в подушечке с блёстками»?

Но от блистательных открытий Эммы не будет никакого толку, если мистер Мэйхью решит, что ей нужна медицинская помощь, и отвезёт её в больницу. Поэтому Чезу приходилось то и дело подталкивать Эмму локтем, напоминая ей, что нужно набрать макароны с сыром в ложку, а потом поднести её ко рту. Иногда ему даже приходилось напоминать сестре, что нужно прожевать и проглотить. А кроме того – самому не забывать о своём сэндвиче, морковных палочках и фруктах.

Но наконец, сто лет спустя, ужин окончился, мистер Мэйхью заплатил по счёту, и они все погрузились в машину. Чезу, Эмме и Финну пришлось задрать ноги, чтобы не наступить на завёрнутый в футболку рычаг. Поэтому у Чеза, который всю обратную дорогу сидел скрючившись, вдобавок разболелись кости.

«Ничего страшного, только бы найти маму», – твердил себе Чез.

Дома мистер Мэйхью спросил Натали:

– Детка, хочешь, я напишу учительнице записку и предупрежу, что ты сдашь проект чуть позже?

– Нет, папа, – резко ответила Натали, как будто мистер Мэйхью сказал глупость. – Я сама объясню, и она мне поверит. Оказывается, если у тебя пропала мама, это оправдывает всё на свете.

– Гм, – сказал мистер Мэйхью, беспомощно стоя в прихожей, и Чезу стало его немного жалко.

– Спасибо за ужин, – вежливо сказал он. – Спасибо за всё, что вы для нас делаете. Я уверен, мы здесь ненадолго.

Мистер Мэйхью умоляюще воздел руки, и Чез притворился, что не видит слёз у него на глазах.

Натали схватила Чеза за руку:

– Пошли, поможешь мне уложить мелких.

Они были уже на полпути наверх, когда Чез понял, что Натали буквально трясёт от ярости.

– Он вообще ничего не соображает, – пробормотала она. – Мама бы страшно разозлилась. Она бы целый день орала на меня за то, что я разрешила тебе и Эмме одним пойти домой. Уж она бы догадалась, что я соврала насчёт листьев. Вот мне бы влетело…

– Погоди, – перебил Чез, остановившись. – Ты злишься, что папа тебя не ругает? И не наказывает?

Натали взглянула на него сквозь опущенные ресницы.

– Я и не говорю, что тут есть логика, – буркнула она и тоже остановилась на ступеньке. – Но… да. Когда мама ругала нас, я понимала, что ей не всё равно. А папа… папа просто делает как проще. Он никого не хочет огорчать. Даже меня. Может, он боится, что я его разлюблю, если он на меня наорёт?

Чез не знал, что сказать. Возможно, он бы придумал что-то, не будь ресницы Натали такими длинными, густыми и красивыми. А когда она подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза…

– Что с вами такое? – спросила Эмма, стоя наверху. – Давайте быстрей!

Чез и Натали бегом бросились наверх.

Все четверо собрались в комнате Натали. Чез усилием воли заставил себя устроиться рядом с Финном.

– Как дела, дружище? – спросил он, обняв братишку. – Ну, теперь ты расскажешь, как вы с Натали и мистером Мэйхью сообразили пойти за нами? Нас чуть в порошок не стёрли! Вы видели, какие ручищи были у этого типа?

Чез разрывался на части. Обычно, чтобы подбодрить брата, он бы в подробностях расписал, как здорово тот им помог. Но Натали тоже слушала…

Чез не хотел показаться жалким и слабым в её присутствии. Даже если он и был жалким и слабым.