Самшитовый город / ВИКС-2.1

После столь скоротечной битвы результаты были ужасающие. В наступившей после оборвавшейся “Воронки” пронзительной тишине цокот когтей по льду показался неприятно громким. Клыкан выскочил передо мной, жутковато громадный – его голова оказалась напротив моего лица, хотя ещё недавно он был куда меньше. Наклонил голову, глянув сперва одним, затем другим глазом. Желтым, как светящийся изнутри янтарь. До битвы глаза были черными. Вопросительно рыкнул, словно пытаясь узнать, как я себя чувствую. Дохнул в лицо запахом перевариваемой пищи. Спасибо, очень приятно. В свою очередь, я тоже убедился, что щенок в порядке, лишь парочка резаных царапин на боку, где успели достать серпами. И морда в крови, но не своей, а чужой.

Да какой щенок, полноценная псина. И куда живее меня.

Но что-то было не так. Я видел несколько истерзанных трупов серпоносцев и копейщиков, словно побывавших в ножах газонокосилки, но здесь явно были не все из нападавших. Возможно, остальные валялись вне поля зрения, за статуями. С робкой надеждой подумал – может, там же и рептилоидный танк, дохлее дохлого?

И вздрогнул.

Словно откликаясь на мысли, здоровенный ящеролюд неторопливо выступил из-за спящего изваяния стихии Жизни, предусмотрительно прикрываясь толстенным деревянным щитом, окованным крест-накрест полосами металла, глядя поверх него сквозь прорезь в шлеме. Снаряжение на громиле едва слышно позвякивало в такт шагам. Как он прятался за статуей – ума не приложу, ведь та вдвое тоньше его. Ящер прошел пару шагов на территорию ТС, скребя когтями по плитам. Проигнорировал, кстати, границу зоны безопасности также, как и остальные враги. Похоже, этот запрет действовал только для мобов, а рептилоиды – не совсем мобы. Сбойные копии существ разумных.

Остановившись метрах в четырех от чёрного столба сервис-постамента, ящер поочередно наклонил голову, как недавно клыкан, глянув в мою сторону сперва левым, затем правым глазом, словно сравнивая картинку. В боковых прорезях горизонтально вытянутого шлема яростно полыхнул голубой свет. Хреново же ему с таким неудобным обзором. Вот только сочувствовать я и не думал.

Щитоносец (21), жизнь – 16200. Создание стихии Воздуха.

Фокусы на этом не закончились. Из-за спины танка влево шагнул ещё один ящер – с копьем в руке и с боевым топориком на поясе. И кровоточащим обломком стрелы в шее. Опоздал к раздаче. Справа вышел серпоносец, и в отличие от приятеля, совершенно целый. Оба с жизнью под десятку.

Жизнь Гонора, самого “толстого” из нас, едва дотягивала до семи тысяч. Что-то мне стало нехорошо. Не только от вида этого монстра, мутило после перенапряжения. Машинально утёр рукой подбородок, тупо глянул на густо вымазанный кровью трофейный наруч, сплюнул вязким сгустком, тоже красного цвета. Поморщился – в пылу схватки не заметил, как прикусил язык, а сейчас он саднил и во рту застрял привкус железа…

Но все это мелочи по сравнению с врагами, стоящими напротив. Чего они ждут?

– Две осталось, – напряженно бросила возникшая справа девушка, не спуская взгляда с троицы ящеров. Ее лицо раскраснелось, дыхание было быстрым, прерывистым. На мой недоуменный взгляд пояснила: – две стрелы.

Это с какой-же скоростью она палила, если истратила колчан с тридцатью стрелами?! Ну да, подбирать ведь некогда.

Гонор вышел вперед, заслоняя нас с лучницей от ящеров, и я ужаснулся его виду. Клирик едва стоял на ногах. От кольчуги остались одни лохмотья, полотняная поддевка тоже висела клочьями, демонстрируя покрытую ранами и вымазанную кровью мускулистую фигуру. Лишь шлем, хоть и выглядел помятым, оставался более-менее целым. Да уж, физический контакт – явно не моя стихия. Мои неприятности – цветочки по сравнению с тем, что должен сейчас испытывать клирик. Он приложил ладонь к своей груди и из-под пальцев вырвалась слабая вспышка света. Попросту говоря, Гонор слил накопленные заряды, чтобы слегка себя подлечить. Сунув под мышку рукоять молота, чтобы освободить руки, здоровяк отвинтил колпачок и хлебнул из фляги зелье здоровья. Покосился на нас с Рыжей, но предлагать не стал.

– Чего они ждут?! – вырвалось у Рыжей

Она с трудом сдерживала панические нотки в голосе, хотя из нас троих, не считая питомцев, выглядела наиболее целой. Так, глубокая царапина на щеке, и надорванный на плече рукав курточки. А, нет. Я понял, что ошибся, заметив, как девушка припадает на левую ногу, а секунду спустя рассмотрев, что штанина на щиколотке потемнела, пропитавшись кровью.

В этот момент крылатая тень перечеркнула площадь прямо передо мной, сообщая, что Задира жив и здоров, продолжая выполнять роль наблюдателя.