Самшитовый лес. Этот синий апрель... Золотой дождь

В комендатуре был ленинградец, длинный парень, тощий как фитиль, младший лейтенант медицинской службы, его так и звали - Фитиль, имени его никто не запомнил. Очень он восхищался медикаментами, всюду их отыскивал и просил переводить названия и назначения, а медицинских терминов никто не знал, поэтому он приставал к эмигрантам. Медикаменты были хорошие. Например, йод - не в банках, как у нас, а в стеклянных палочках с ватным тампоном на конце. Обломаешь кончик, тампон намокнет, и обрабатывай рану, как кисточкой, прелесть. Или такие черные таблетки, которые надо глотать, если живот болит, - сразу проходит. Или такие длинные ампулы в картонных лунках. Фитиль спрашивает Гошку, тот не знает, спрашивает у эмигранта, тот отвечает - это невротин, на нервы действует. Фитиль прямо накинулся на этот невротин, набрал сто пачек. Спрашивает у этого старика эмигранта:

- А в каких дозах его применяют и в каких случаях? Старик ему отвечает:

- В каких дозах - этого я не знаю, а применяют его против обморока, когда используют чайники.

- Какие чайники?

- Ну, какие чайники, обыкновенные, - объяснил старик. - С длинными носиками.

Кладут человека спиной на наклонную доску головой вниз и из чайника льют в нос воду, настоянную на перце, или мыльную воду. Потом у человека наступает обморок.

Тогда ему делают укол невротина.

- А дальше? - опрашивает Фитиль.

- А дальше можно начинать все сначала… Но вода с перцем это не так плохо.

Гораздо хуже просто теплая вода. -…Почему? - сипло спрашивает Фитиль.

- Потому что от воды с перцем почти сразу обморок, а от теплой воды не сразу, и это хуже всего.

- А от фашизма ампул у них нет никаких? - спрашивает Фитиль.

- Фашизм - это в Италии, - говорит старик. - Здесь это по-другому называли.

- Мне лично все равно, как его называли, - говорит Фитиль. - А так же тем, кого этими чайниками…

- Ну да, конечно, - говорит старик. - Или тем, кого на салазки ставили? Не слышали?

- Нет, - говорит Фитиль.

- Нет, - говорит Памфилий.

Старика вызвали, потому что он был опытным механиком. В Маньчжурии он остался, когда построили КВЖД, в начале века. Его позвали открыть сейф в жандармском управлении. Он, когда узнал, в какое его здание зовут, чуть сознания не лишился и все бормотал, что он ни в чем не виноват. А если не виноват, чего трясется, никто сначала не понимал, а теперь начинали понимать.

- Ну, так что такое салазки? - спрашивает Гошка.

Фитиль уже ничего не спрашивает, только смотрит в окно. А там люди взад-вперед бегают, торговлишка началась, мальчишки "туфа" кричат, "ту-фа-а". "Туфа" - это такие белые ломти, наши сначала думали, что это творог, а оказалось - соевые несоленые бруски, и что с ними делать, никто не знал, так и сохли на подоконнике на старой газете.

- Салазки - это дубовые планки треугольного сечения, сколоченные поперечинами таким образом, что сверху на всю длину идет острый угол, - объяснял старик механик, как будто заявку на изобретение диктовал. - Человека ставят на колени на эти острия, и через полторы минуты острия планок прорезают одежду и мышцы до кости, и дальше человек стоит на этих остриях прямо на костях на коленных чашечках…

- Делай свое дело, отец, - сказал Гошка.

Старик возился с сейфом, который наши не хотели взрывать, так как надеялись найти в нем личные дела жандармерии, а про старика говорили, что он может открыть любой наборный замок. Жандармское начальство захватили не наши, а местное население. Наших-то было всего восемьдесят человек десантников, а танки подошли только на вторые сутки. Мы, когда летели, ожидали неприятностей - в городе куча белоэмигрантов, русские воинские отряды, отряды Ассано и Осайоки, а наших только три "Дугласа" автоматчиков и несколько "максимов" и "Дегтяревых".

Местное население похватало жандармов, а через сутки подошли танки, а потом по Сунгари влетела флотилия, и моряки с криками "ура" пошли в атаку на берег и очень удивились, что город уже занят. А теперь Гошка с Фитилем рассматривали документы штаба жандармерии Квантунской армии и смотрели, как старик механик, который строил еще КВЖД в начале века, теперь крутил и прислушивался, этот старик мог открывать сейфы по звуку - такой у него был опыт.

- А еще была арбузы, - сказал он. - Это человека зарывали на плацу по горло на самом солнцепеке, и на голову надевали жестяное ведро, выкрашенное черной краской. Через несколько часов ведро накалялось так, что лопался череп, как перегретый арбуз на гряде.

- Японцы… - сказал Фитиль и неумело выругался. Он был очень нескладный.

- Нет. Фашисты, - сказал Гошка.

- Да. Жандармы, - сказал старик.