Самсон и Надежда

Он опять подошел к трем деревянным ящикам с немецкими книгами, взял одну в руки и тут же бросил ее обратно, а на лице его нарисовалась брезгливость.

— Два раза гонять подводу и даже кровать железную не привезти? — продолжал он, возмущенно мотая головой. — Зайди вон к Холодному! Посмотри, как следует содержать рабочее место! Да, у него на столе ворох бумаг, но больше никакого мусора в кабинете! Никаких ящиков! И ведь он убийство кондитера Михельсона и его дочерей расследует! Там в квартире вещей поболе, чем в твоем подвале будет, и что? Он их сюда привез? Нет! Потому что он головой думает, а не руками! А у тебя руки ко всему увиденному тянутся!

— Но тут же два пуда серебра! Краденое! А книги я там просмотреть не мог, при свечах много не увидишь! — пытался оправдаться Самсон, переминаясь с ноги на ногу у своего стула, но не решаясь сесть в присутствии рассерженного командира.

— За серебром твоим выехали уже, из госбанка! Такое тут тоже хранить нельзя! Они тебе спасибо скажут, но я вот за этот хаос — никогда! — слово «хао́с» Найден произносил выделяя букву «о», словно именно она была в этом слове главной.

— Я им все не отдам, — запротестовал Самсон. — Мне один предмет для следствия нужен! С ним еще разобраться надо!

— Какой еще предмет?

— Да вот, — кивнул Самсон на стол, где завернутой в кожу лежала серебряная кость.

— Ну так оформи вещьдоком и не отдавай пока! Но все остальное? — Найден опять зло обернулся к ящикам с книгами.

— Чего шумим? — вслед за скрипом двери раздался добродушный голос Васыля, принесшего две кружки чаю. — Сегодня что-то везде шумят! И на первом этаже крик, и тут!

— А чего на первом крик? — Найден оторвал взгляд от раздражавших его деревянных ящиков.

— Цыганку с Евбаза привели. У комиссара пограничного полка золотой портсигар украла и успела так спрятать, что и не нашли! Вот кричит теперь, что не виноватая!

— Вот дурень! — опять рассердился Найден. — Зачем комиссару золотой портсигар? Что, не мог себе серебряный взять?

— Так, может, не было серебряных, — вступил в защиту неизвестного пострадавшего комиссара Васыль. — Серебряные вон все хотят иметь!

— Я кровать обязательно привезу! — заговорил Самсон, которому показалось, что Найден уже отходит от своего раздражения и вот-вот вернется в обычное, покладистое расположение духа.

— Какую кровать?

— Ну железную, от Бальцера, для караула!

— На чем ты ее привезешь? Ты думаешь, что я единственную подводу участка в твое распоряжение дал? У нас тут полный хаос! Я даже статистики по делам добиться не могу! В канцелярии работать некому! Люди нанимаются и на третий день исчезают!

— Товарищ Найден! — Самсон вдруг ожил, осмелел и решительно уселся за свой рабочий стол. — Мне еще бумага нужна! О содействии! Для губернского статбюро! Они недавно перепись Киева делали, там можно узнать, кто в домовладении Бальцера проживал!

Найден на мгновение замер, почесал пальцем за правым ухом, присмотрелся к Самсону.

— А тебе что, требования о содействии всех органов и учреждений не выписывали? — и он покосился недобрым взглядом на Васыля.

— Выписывали ему, как и всем! — скороговоркой ответил тот.

— Да, выписывали! — вспомнил и Самсон.

— Ну так и ходи по учреждениям с этим требованиям! А то у нас бумаги не хватит — на каждое отдельное учреждение отдельную реляцию писать!

Тут Найден опять посмотрел на ящики с книгами. Повел носом, словно внюхивался.

— И вынеси сегодня же отсюда эти книги! Хочешь, чтобы у тебя мыши завелись?

— Там, где хозяйничают крысы, мыши не заводятся! — миролюбиво заметил Васыль.

— Это кто у нас тут крысы? — резко обернулся к нему Найден.

— В подвале и в арестантских комнатах! Там провал в углу, видать, в канализацию! Оттуда и приходят!

— Так прикажи, чтобы заделали провал.

— Кому приказать?

— Той советской службе, которая провалы заделывает!

— У нас пока только те службы есть, которые бумажки выписывают! А из тех, которые что-то делают, — только трамвай, железная дорога и электростанция!

— Ну тогда молчи! И займись чем-то полезным!

— Так я и молчу! И занимаюсь!

— А кто про крыс сказал?

— Ну это я так! Без умысла!

— Во-во, всё-то ты без умысла! И словечко-то какое подобрал? Умысел!

— Ну как, с умыслом — оно отягчает преступление, а без умысла — наоборот!

По лестнице за дверью застучали чьи-то ноги. Кто-то взбегал отчаянно, словно гнался или наоборот — сам был жертвой погони.

— Товарищ Найден! Товарищ Найден! — дребезжащий крик ворвался через приоткрытую дверь.

— Что там? — крикнул в ответ Найден, и дверь тут же открылась. В проеме остановился запыхавшийся Пасечный.

— В Межигорье и Вышгороде мятеж! Красноармейцев с комиссарами схватили! Грозятся расстрелять!

— Кто? — Новость явно захватила Найдена врасплох. Лицо выразило на мгновение беспомощность и растерянность.

— Селяне местные! С атаманом Струком! Он уже начал селянам землю нарезать! Сказал, что большевики их все равно обманут! ЧК туда конный отряд выслали! Так что подавят, не беспокойтесь!

— Вот суки! — вырвалось у Найдена, и лицо его стало злым, как лезвие ножа. Он сплюнул на пол.