Самураи

В центре этих укреплений высились башни (ягура). Они представляли собой строения, состоящие из трех или более хорошо укрепленных уровней, причем самый верхний из них служил в основном как наблюдательный пост, а в мирное время, в зависимости от обстоятельств, как место для созерцания полной луны или совершения ритуального самоубийства. Эти башни располагались в самых важных стратегических точках: на внешних укреплениях, с северной (китаномару) и западной (нисиномару) сторон горизонта; по углам укреплений (сумиягура); в центре, где им присваивали поэтическое название «страж неба» (тэнсукаку), или, более прозаичное, «твердыня» (цунзмару), поскольку эта башня являлась последней точкой обороны против вторгнувшегося врага.

Язаки также рассказывает нам, что широкая сеть вспомогательных крепостей и замков (сидзё, эдасиро), а также небольших сторожевых фортов формировала глубокую оборонительную линию, которая окружала и защищала границы владений провинциального правителя и его главный замок (хондзё, нэдзиро). Военные заставы меньших размеров размещались в самых неожиданных местах и обычно идентифицировались по их основному назначению, как то: наблюдение за границами (сакамэсиро), охрана (бантэсиро), коммуникация (цутаэносиро) и атака (мукайсиро). Есть сведения, что правитель Оби имел сорок восемь фортов, сгруппированных вокруг его замка в провинции Хюга, но клан Уэсуги увеличил это число до 120 фортов, окружавших три их главных замка.

В этой обширной сети из укреплений, управляемых независимыми воинственными кланами, обитали простолюдины, которые во всех отношениях были невольниками. К тому времени, когда Иэясу консолидировал свою власть в стране, воины уже обладали теми формальными качествами, которые он был вынужден формально признать и включить в государственный закон. Их ранги были организованы вертикально, в нисходящем порядке, в соответствии с важностью и богатством. Верхнюю часть этой иерархической лестницы занимал даймё, который часто являлся потомком бывшего провинциального протектора или наместника. Далее располагались его воины высшего ранга (юонин), имеющие свои собственные поместья, воины среднего ранга (гокэнин, дзикан), подчиненные кюнин и пешие воины низшего ранга (асигару) со своими оруженосцами и слугами. Под ними всеми, на провинциальных территориях, под тщательным надзором трудилась целая армия крестьян, привязанных к своей земле. В больших городах гражданское население было разделено на несколько профессиональных классов и состояло в основном из небольшого количества крупных землевладельцев, богатых купцов и ростовщиков, которые управляли различными гильдиями и корпорациями торговцев, ремесленников и крестьян, привязанных к плодородным землям вокруг городов. Ниже располагались подмастерья, крестьяне-арендаторы и слуги, чье положение было близким к рабству. На дне этой социальной лестницы находились артисты, носильщики, чужеземцы, нищие, а еще ниже, и за пределами общества, влачили свое жалкое существование парии или неприкасаемые (эта). Все эти классы, со всеми их категориями и рангами, сыграли свою роль в эволюции будзюцу, вступив в конфронтацию с первым сёгуном из клана Токугава.

Военизированная структура общества Токугава: сёгун

Резиденцией своего центрального правительства Иэясу сделал Эдо, бывшую маленькую деревушку, превращенную в 1456 году сыном правителя провинции Тамба, Ота Докан (1432–1486), в процветающий город, которому однажды суждено было стать «Восточной столицей» страны — Токио. С первым сёгуном из клана Токугава «эпоха беспорядочного величия и демократических ожиданий» закончилась (Cole, 46), и на глазах у всей нации основные социальные слои, сформировавшиеся в периоды Асикага (Муромати) и Момояма, легли в основу жесткой системы классовой дифференциации, четко определенной новыми законами страны и строго охраняемой новой аристократией.