Самурай-буги

Он кладет трубку, вылетает из кафе-бара и бежит к припаркованной «хонде». Спустя несколько минут он въезжает в проулок в пятидесяти метрах от увитого плющом фасада дома Танигути.

Позиция, выбранная Мори, – книжная лавка на первом этаже точечного здания, такого смехотворно тонкого и нескладного, что, кажется, архитектор построил его на спор. Сам магазинчик мал – несколько пачек журналов и полки, набитые бестселлерами. Узкие проходы забиты сарариманами и студентами, спасающимися от промозглой реальности внешнего мира. Мори пропихивается между удобно и неподвижно стиснутыми безмолвными людьми. Конечности движутся. Местечко находится у окна с видом на контору Танигути. С одной стороны сарариман средних лет, погруженный в кулинарный журнал. С другой – крупный субъект в кожаном пиджаке, листающий манга – на одну страницу у него уходит четыре-пять секунд. Мори втискивается между ними и берет с полки журнал о рыбалке.

Воздух сырой, тяжелый от дыхания. Не глядя по сторонам, Мори чувствует, что его со всех сторон теснят картинки: глянцевые фото ярких овощей; мультипликационные девочки с огромными глазами и закапанной воском свечей грудью. Тот журнал, что он держит перед собой, не лучше. Там изображена рыбалка из другого мира, где загорелые герои втаскивают на палубу яхты лоснящихся монстров. Мори в последний раз был на рыбалке пять лет назад. Его спутником был некогда великий спец по игровым автоматам, пытавшийся вернуть себе способность к концентрации внимания. Место – канава для рыбалки среди промышленных пустырей города Кавасаки. За пятьсот иен можно удить весь день. Все, что ловишь, запускается в бадью с водой, а в конце дня все бадьи выливаются обратно в канаву. Мори вспоминает насмешливое фырканье спеца по игровым автоматам: «Судя по всему, рыба здесь опытнее рыбаков». Через полгода он умер от рака желудка. Когда друзья начинают умирать от естественных причин, понимаешь, что стареешь.

Грезы Мори обрываются. На той стороне улицы – внезапное оживление: к обочине подъезжает такси с голубым огоньком: значит, на вызове. Несколько минут спустя внизу лестницы, ведущей к Танигути, появляется большой черный зонтик. Мори вытягивает шею, щурясь сквозь морось. Зонтик как раз выходит на улицу, когда по улице, громыхая и заслоняя вид, проезжает автобус.

– Эй, не стой на дороге, – бормочет Мори тихонько. Субъект в кожаном пиджаке косится на него, сужая глаза.

Автобус издает гидравлический хрип и – невероятно – полностью останавливается.

– Подвинься, – говорит Мори.

Субъект в кожаном пиджаке поворачивается к нему.

– Что ты сказал? – рычит он на ухо Мори.

На объяснения нет времени. Мори пытается протолкнуться в обход, но кожаный пиджак хватает его за руку и не пускает. Мори поворачивается кругом, притворяется, что споткнулся. Его кулак утыкается прямо в желудок субъекта. Кожаный пиджак пораженно хрюкает и опускается на колени.

– Простите, пожалуйста, – мурлычет Мори, кланяясь и прокладывая себе дорогу к двери. Никто в толпе даже глаз не поднимает.

Снаружи Мори обходит автобус и останавливается, уперев руки в бока. Такси уже отъехало, мигает левым поворотником на перекрестке. Мори может различить пассажира, наклонившегося вперед, чтобы поговорить с водителем. Голова пассажира – как игральная кость, квадратная с закругленными углами. Танигути, никаких сомнений! Мори поворачивается и бежит к проулку, где припаркована «хонда».

Через несколько минут он нагоняет такси на главной дороге в Икэбукуро. Мори едет по среднему ряду, между ними по меньшей мере дюжина машин. Такси проезжает Икэбукуро насквозь и присоединяется к ревущему потоку машин на кольцевой. Через пять километров неожиданно сворачивает к прокату машин. Мори, в ста метрах позади, останавливается у кучки киосков-автоматов. Даже в былые времена Мори ни разу не видел Танигути за рулем и никогда не слышал, чтобы тот говорил о вождении. А ведь вот – выруливает с парковки на новеньком «дайхацу-мув».

Эта «мув» – пивная жестянка на колесах, мотор всего на шестьсот кубиков, но Танигути сразу разгоняется до предельной скорости. Вывод: он спешит. Машин становится меньше, прикрытие Мори – хуже. Он пропускает вперед еще несколько машин, надеясь, что не потеряет «дайхацу» на повороте.

И не теряет. На следующем перекрестке «дайхацу» резко сворачивает налево. Мори следует за ней по шумной торговой улице, через горбатую эстакаду, по окраинным улицам с большими домами. Мори пытается держать дистанцию, но это труднее. Наклоняясь вместе с «хондой» на крутом повороте, Мори видит, что «дайхацу» задним ходом въезжает на парковку. Выждав время, Мори устремляется туда по пустой дорожке. Когда он глушит мотор и снимает шлем, «дайхацу» уже пуста, Танигути нигде не видно.

Мори озирается. Блоки жилых домов за высокими каменными заборами, детская площадка, красные ворота храма. Элитная территория. Мори понимает это, даже не видя зданий. Ясно по расстояниям между ними, по форме деревьев (высоких, раскидистых) и цвету их листьев (зеленому, не серому). Спокойная округа, самый дорогой товар на рынке.