Самураи. Первая полная энциклопедия

Таким образом, Адамсу наконец-то воздали должные почести как у себя на родине, так и в стране, которая его усыновила. И он вполне это заслужил, так как положение, которого он добился в Японии, было беспрецедентным и вызывало удивление и восхищение его современников. Кокс выразил эти чувства в письме Ост-Индской компании от 14 декабря 1620 года следующими словами: «Я не могу не сожалеть о потере такого человека, как капитан Уильям Адамс, ибо он находился в такой чести у двух японских императоров, как никто из христиан в восточных странах. Он мог свободно входить к ним и вести с ними беседу, в то время как даже многие японские короли не осмеливались на это…»

Ну а затем два с лишним века спустя, когда американцы нарушили затворничество Японии, на которое ее обрекли сёгуны Токугава, их примеру последовали и англичане. В 1855 году в воды Японии вошла английская эскадра, после чего был подписан англо-японский договор, по которому англичанам разрешалось торговать в Нагасаки и Хакодатэ. Позднее эти торговые привилегии распространились на всю страну, и таким образом англичане вновь обрели право на торговлю с Японией.

Что же касается культуры и искусства, то свой след Уилл Адамс оставил и здесь. В 1975 году американский писатель Джеймс Клейвелл опубликовал роман «Сёгун», прообразом главного героя Джона Блэкторна как раз и стал Уильям Адамс. В 1980 году роман был экранизирован в виде одноименного мини-телесериала «Сёгун», в котором роль Джона Блэкторна сыграл Ричард Чемберлен. Несколько более точная история Уилла Адамса, где он назван своим именем, изложена в книге Кристофера Николя «Рыцарь золотого веера», однако там что-то уж слишком много эротики…

Увидеть такого самурая для россиян было, конечно же, весьма удивительно… Ксилография Тоёхара Кунитика. Музей искусств Лос-Анджелеса.

Глава 29 Путешествие Дайкокуя Кодаю

Запад, Восток –

Всюду одна и та же беда,
Ветер равно холодит.

(Другу, уехавшему на Запад) Мацуо Басё (1644–1694)[29]

Те, кто читал роман Джеймса Клейвелла «Сёгун» либо видел его экранизацию, несомненно, заметили, что главной идеей этого кинофильма является столкновение двух культур – грубой протестантской культуры Англии конца XVI века и японской, синоистской и буддистской, впитавшей в себя многие китайские традиции и, несомненно, значительно более древней и изысканной. Далеко не сразу английский моряк кормчий Блэкторн начинает понимать, что варвары – это не японцы, а что варвар – он сам и… во многом изменяет свои взгляды. А вот случалось ли в истории так, чтобы не европеец попадал в Японию, а японец в Европу? Да, в прошлом бывало и такое, причем этим отважным путешественником в эпоху сёгунов Токугава стал японец совсем незнатного происхождения!

А было так, что в 1783 году японская шхуна «Синсё-мару» попала в сильный шторм и затем семь месяцев (вы только себе представьте – семь месяцев!) скиталась по Тихому океану, после чего ее выбросило на берег принадлежавшего России острова Амчитка.

От смерти спаслись капитан Дайкокуя Кодаю и несколько членов его экипажа. Затем им повстречались русские промышленники, за которыми через три года должен был прийти корабль. Других вариантов выбраться с острова не было, и оказавшиеся на острове японцы вынуждены были здесь и остаться, и постепенно начали осваивать русский язык. Они признали, что язык у нас красивый, емкий, но очень уж трудный, потому что «в русском алфавите буквы хотя и имеют звук, но совершенно не имеют смысла». Кроме того, в японском языке нет следующих русских звуков: согласных – в, ж, л, ф, ч, ц, ш, щ; гласных – е, ы, и им надо было научиться их произносить!

Спустя три года долгожданный корабль наконец-то пришел, но… разбился возле самого входа в бухту. Экипаж «Синсё-мару» уже пережил гибель своего судна, и гибель русского корабля стала для него ударом. Перспектива провести еще несколько лет здесь, на острове, в ожидании еще одного русского корабля была слишком тяжелым испытанием и для русских, и для японцев, поэтому из обломков корабля они за два года своими руками и почти без инструментов сумели построить новый корабль и на нем добрались до Камчатки! Однако вопрос о возвращении японцев домой мог быть решен только лишь в Санкт-Петербурге, а значит, их «старшему» предстояло ехать туда!