— Я сказал, что я думаю. Ты сплавил ее с целым мешком прекрасных камней, но у тебя в руках и впрямь был настоящий негранёный алмаз. И ты его упустил. Я думаю, она доберётся до Танжера. Думаю, там объявятся русские. Думаю, они покажут ей, на что в действительности похож этот образ жизни. И я думаю, они ее убьют.
При словах «
— По-моему, ты ошибаешься. Думаю, она туда приедет, появятся русские, и эти алмазы станут ее инструментом давления. Она не покажет их до тех пор, пока они не гарантируют ей безопасный выезд из страны — эта девушка умна, Лоу. Их больше заботят свои капиталовложения. Сомневаюсь, что в Москве она нажмет на курок, но я этому рад. С ней все будет хорошо, — проговорил Марк.
Кингсли резко встал и затушил сигарету.
— Я сказал, что думаю. Я же говорил тебе, что не хочу слушать всякий вздор. Я собираюсь остановиться в том же отеле, в котором мы были вчера. Если ты меня побеспокоишь, я прострелю тебе ногу, — предупредил он.
— Вали на хер со своим высокомерным дерьмом, Лоу. Ты забываешь, что я хорошо тебя знаю, знаю, что ты не имеешь права читать мне нотации ни о чем, в особенности о том, как мне следует обходиться с женщиной, — бросил ему Марк, но Кингсли уже выходил из ресторана.
Он даже не оглянулся.
Уставившись на стол, так, словно это он его обидел, Марк доедал свой обед. Когда с едой было покончено, он резко отодвинулся, громко проскрежетав стулом об пол. Несколько человек повернулись в его сторону, но ничего не сказали.
К черту Лоу Кингсли. Что он знает о Лили? Он знаком с ней всего два сраных дня! Пара обедов, и он уже вел себя как влюбленный щенок, пытаясь сделать все возможное, чтобы снова свести вместе «маму и папу».
ДЕНЬ ВОСЬМОЙ
Марку снился сон. Он очутился под водой, и чем усерднее плыл, тем стремительнее шёл на дно. Сквозь водную поверхность пробивались солнечные лучи, но он удалялся от них дальше и дальше. Вокруг становилось все темнее. И он мог поклясться, что прежде, чем окончательно исчезнуть в темноте, он увидел красную вспышку…
Резко сев на кровати, Марк выхватил из-под подушки пистолет. Дверь в его гостиничный номер распахнулась, и он всадил две пули в стену рядом с головой ворвавшегося к нему человека.
— Вставай! — крикнул Кингсли и, даже не обратив внимания на выстрелы, бросил сумку ему на кровать.
— Какого черта ты делаешь?! — стал допытываться Марк.
Они не разговаривали с тех пор, как Кингсли вышел из ресторана.
— Мне только что позвонили, нам нужно ехать, — тяжело дыша, англичанин схватил спортивную сумку Марка и тоже положил на кровать.
— Кто позвонил? О чем ты говоришь? Зачем? — спросил Марк, вскочив с кровати.
Он стал быстро натягивать джинсы, одновременно вытаскивая из своей сумки футболку.
— Ты же знаешь, что тебя заказали? — напомнил ему Кингсли.
— Да. Меня что, решил шлёпнуть кто-то другой? — простонал Марк, хотя был удивлен таким беспокойством Кингсли.
Марк вполне мог самостоятельно справиться с каким-то алчным, голодным до славы наемным убийцей.
— Нет, не тебя.
— Что это значит?
— За твоей головой больше не охотятся.
— Это что, шутка? Отличная новость, значит, я могу вернуться в постель, — застонал Марк, прекращая лихорадочно натягивать обувь.
— Теперь они охотятся за Лили.
Марк сунул ногу в ботинок.
— Что?! Почему!? Как ты об этом узнал?!
— Мне позвонил мой человек из Бруклина. Сказал больше с тобой не возиться, что обещанное за нее вознаграждение в два раза больше, чем за тебя. Де Сант, скоро здесь повсюду будут люди. Многие из этих парней давно уже в Африке, ищут твою задницу. А Лили им и искать не надо, у них уже есть ее местонахождение. Мне сказали, что, как известно, объект сегодня прибывает в Танжер, — объяснил Кингсли.
— Бл*дь.
Англичанин последовал за ним.
— О камнях вообще не упоминалось. Было сказано только «живой или мертвой», хотя, если объект будет захвачен живым, полагается бонус, — пояснил Кингсли, подбежав к машине и забросив на заднее сиденье свое снаряжение.