Самые лучшие притчи всех времен и народов

Исан и кувшин воды

Обучаясь у Хякудзё, Исан исполнял обязанности Гэндзо (монаха, занимающегося приготовлением пищи; одна из шести основных должностей при монастыре). Хякудзё пожелал избрать мастера для горы Дайи. Он позвал главного монаха и всех остальных и сказал им, что мастером может стать только очень одарённый человек. Тогда он взял кувшин для воды, поставил его на пол и спросил:

– Не называя это кувшином, скажите, что это такое.

– Это нельзя назвать пнём, – сказал главный монах.

Хякудзё спросил у Исана, что он думает по этому поводу. Исан пнул кувшин ногой.

– Главный монах проиграл! – воскликнул Хякудзё, смеясь.

Исану было велено занять должность мастера в храме.

Тонкий шёлк

Когда кто-то сказал, что обложки из тонкого шёлка неудобны тем, что быстро портятся, Тонъа заметил в ответ:

– Тонкий шёлк становится особенно привлекательным после того, как края его растреплются, а свиток, украшенный перламутром, – когда ракушки осыплются.

С тех пор я стал считать его человеком очень тонкого вкуса.

В ответ на слова о том, что-де неприятно смотреть на многотомное произведение, если оно не подобрано в одинаковых переплётах, Кою-Содзу сказал:

– Стремление всенепременно подбирать предметы воедино есть занятие невежд. Гораздо лучше, если они разрозненны.

Эта мысль кажется мне великолепной. Вообще, что ни возьми, собирать части в единое целое нехорошо. Интересно, когда что-либо незаконченное так и оставлено, – это вызывает ощущение, будто жизнь течёт долго и спокойно.

Один человек сказал как-то:

– Даже при строительстве императорского дворца одно место специально оставляли недостроенным. Во внутренних и внешних сочинениях, написанных древними мудрецами, тоже очень много недостающих глав и разделов.

Вор, ставший учеником

Однажды вечером, когда Ситиро Кодзюн читал сутры, вошёл вор с острым мечом и стал требовать или деньги, или жизнь. Ситиро сказал ему:

– Не мешай мне, можешь взять немного денег в этом ящике.

И он продолжил своё чтение. Через некоторое время он остановился и сказал:

– Не забирай всё. Мне нужно немного денег, чтобы заплатить завтра налоги.

Незваный гость забрал большую часть денег и собрался уходить.

– Когда тебе делают подарок, надо благодарить, – добавил Ситиро.

Человек поблагодарил и ушёл. Через несколько дней его поймали, и, среди других, он сознался в преступлении против Ситиро. Когда Ситиро позвали как свидетеля, он сказал:

– Этот человек не вор, по крайней мере, в отношении меня. Я дал ему денег, и он поблагодарил меня за них.

После того как закончился тюремный срок, человек пришёл к Ситиро и стал его учеником.

Кирпич никогда не станет зеркалом

Один ученик Бокудзю медитировал в течение нескольких лет. Когда он приходил к Мастеру, тот отправлял его назад со словами: «Всё это чепуха! Возвращайся и медитируй снова». Однажды Бокудзю пришёл сам к нему домой. Тот сидел в позе лотоса. Бокудзю растолкал его и сказал:

– Что ты сидишь как истукан? Нам не нужны каменные изваяния, мы их имеем в большом количестве в храме! Просто сидя, подобно статуе, ты не достигнешь состояния медитации. Посредством успокоения тела твой разум не исчезнет, так как именно с помощью разума ты успокаиваешь своё тело. Всё то, что сделано разумом, будет укреплять только разум.

Прошёл год. Учитель пришёл снова. Ученик сидел почти в состоянии эйфории, с закрытыми глазами, наслаждаясь утренним ветерком и солнцем.

Бокудзю взял кирпич и начал тереть его о камень, находящийся перед учеником. Ученик открыл глаза и с удивлением начал наблюдать за Мастером. Бокудзю сосредоточенно продолжал тереть кирпич о каменную плиту. Наконец ученик не выдержал и закричал:

– Что вы делаете? Вы хотите свести меня с ума?

Бокудзю спокойно ответил:

– Я намереваюсь сделать из этого кирпича зеркало! Если тереть его достаточно долго, то, я думаю, он станет зеркалом.

Ученик засмеялся и сказал:

– Но это невозможно! Сколько его ни тереть, кирпич останется кирпичом.

Учитель сказал:

– Твой ответ свидетельствует о некотором разуме! Тогда что ты делаешь? В течение нескольких лет ты стараешься извлечь медитацию из разума, – это подобно попытке сделать зеркало из кирпича.

И Бокудзю бросил кирпич в пруд, который находился рядом с деревом, под которым сидел ученик. Кирпич произвёл всплеск. Этого звука было достаточно, чтобы произошло чудо. Что-то пробудилось в ученике. Сон был нарушен, мечта развеяна, он ожил! Впервые он вкусил что-то от медитации.

Сухие листья

Новый императорский сад готовили к открытию три года. Наконец, все работы были завершены, и император пригласил всю знать полюбоваться красотой сада.

Все были в восторге и рассыпались в комплиментах. Но императора интересовало мнение Мастера Лин-чи, который считался непревзойдённым знатоком этого вида искусства. Когда император обратился к Лин-чи, все присутствующие обернулись, и воцарилась тишина. Лин-чи ответил: