Самые невероятные случаи

Родные Анжелики, люди бедные и ограниченные, намеревались извлечь выгоду из необычных способностей девочки, перевозя ее из города в город и показывая публике. Первый сеанс состоялся в Мортани.

Слух о прибытии необыкновенной девочки быстро распространился по городу. В тот же вечер на нее пришли посмотреть более ста пятидесяти человек. В отличие от медиков Мамера, которые сначала отказались обследовать Анжелику Котен, и от медиков Беллесма, которые не приехали на сеанс, хотя находились всего на расстоянии одного километра, врачи Мортаня с энтузиазмом занялись обследованием «электрической девочки».

Именно по их настоянию родные Анжелики приняли решение везти ее в Париж на суд членов Французской академии. II февраля они приехали в столицу. В первые же дни по прибытии их посетили многие ученые в отеле, где они остановились. Анжелику представили ученому секретарю академии Араго и доктору Таншу, который провел с ней 12 февраля 1846 года серию опытов, которые длились более двух часов.

Во время публичного сеанса, проведенного 17 февраля в Академии наук, ученый секретарь академии Араго давал пояснения по поводу испытаний, которым доктор Таншу подвергал девочку, и зачитал по этому вопросу записку, переданную ему доктором и включенную потом в официальный отчет о проведенном сеансе. Вот эта записка:

«Я дважды наблюдал электрическую девочку Анжелику Котен.

Стул, который я держал изо всех сил ногой и двумя руками, был отброшен прочь, когда она на него села.

Бумажную полоску, которую я клал себе на палец, много раз уносило как бы порывом ветра.

Обеденный стол среднего размера и довольно тяжелый множество раз колебался и двигался при одном только соприкосновении с одеждой Анжелики.

Вырезанный из бумаги кружок, положенный вертикально или горизонтально, начинал быстро вертеться от энергии, исходившей от запястья или локтевого сустава девочки.

Большое и тяжелое канапе, на котором я сидел, было отброшено к стене, когда рядом со мной хотела сесть испытуемая.

Стул, который прижимали к полу двое сильных мужчин и на половинке которого я сидел, был вырван из-под меня, когда на вторую половинку села Анжелика.

Любопытно, что каждый раз, когда стул отбрасывало, он тянул за собой одежду девочки. В первое мгновение она притягивалась к нему и только потом отрывалась. Два маленьких шарика бузины двигались, притягивались или отталкивались друг от друга в присутствии девочки.

Сила эманаций Анжелики менялась в течение дня. Она возрастала между семью и девятью часами вечера. Возможно, тут как-то сказывалось влияние ужина, который она съедала в шесть часов.

Эманации шли только спереди, от запястья и локтевого сгиба ее руки.

Энергия истекала только с левой ее стороны; левая ее рука была теплее правой, от нее исходил мягкий пульсирующий жар, как и от всей левой половины тела, когда она делала быстрое движение. Эта рука постоянно дрожала от необычного напряжения, и эта дрожь передавалась при прикосновении чужой руки.

В период наблюдения ее пульс менялся от ста пяти до ста двадцати ударов в минуту и показался мне неритмичным.

Когда ее изолировали от общей почвы, усаживая на стул так, чтобы ее ноги не касались пола, либо ставили ее ноги на стопы сидящего напротив человека, непонятные явления прекращались; такой же результат был, когда она садилась на собственные ладони. Ее электрические свойства исчезали также, если под ногами у нее был натертый воском паркет, прорезиненная ткань или кусок стекла.

Во время пароксизма, то есть пика ее электрической активности, девочка не могла прикоснуться левой рукой ни к одному предмету, чтобы тут же не отдернуть ее, как от ожога; когда ее одежда прикасалась к мебели, она притягивала эти предметы, перемещала и переворачивала их. Отдергивая руку, она пыталась избежать боли, так к^ак ее били электрические разряды: она жаловалась на уколы в запястье и в локтевом сгибе. Однажды, пытаясь нащупать пульс в височной артерии, не найдя его в левой руке, я положил ладонь на ее затылок — девочка с криком отпрянула от меня.

Я много раз убеждался, что в районе мозжечка, там, где шейные мышцы крепятся к черепу, находится точка настолько чувствительная, что девочка не позволяет к ней прикасаться, в эту точку передаются якобы все ощущения, которые испытывает ее левая рука.

Электрические эманации этого ребенка имеют характер прерывистых волн, испускаемых последовательно разными частями ее тела, причем самое сильное воздействие, опрокидывающее стол, происходит на уровне ее таза.

Каков бы ни был характер этой энергии, она ощущается как воздушный поток, дуновение холодного воздуха. Я чувствовал явственно краткое дуновение на своей руке, как будто на нее подули губами.