Самые новые истории о Простоквашино

Потом этот большущий козёл мячиком дирижировал, через кольцо прыгал, по проволоке ходил и даже блеял под баян.

«Странно, – думает Печкин. – Где-то я этого козла видел. Может, на предвыборном плакате?»

И тут он вспомнил – это же его родной козёл Нюр! Это же он такого умного козла своей рукой в цирк продал. Он сам себе сказал: «Печкин, накажи бог, это же мой Нюр!»

И он закричал:

– Нюр! Нюрчик! Беее-беее!

Нюр остановился, поднял глаза на Печкина и через все ступеньки помчался к нему.

«Он любит меня», – подумал Печкин.

Только Нюр выхватил у него большой стакан с пивом и сразу помчался на арену гонять клоунов.

Все люди в зале зааплодировали. Они думали, что это трюк. А это был не трюк, а старые воспоминания.

После выступления Печкин долго скандалил, требовал козла обратно. Он говорил:

– Да я же эту козочку из соски поил! Да я, можно сказать, ей как отец родной.

Но когда ему объяснили, что в самолёт с козлами не пускают, а по железной дороге ехать два дня, он остыл. Поцеловал своего козла в нос и спокойный вернулся на семинар почтальонов.

И там он много пользы почтальонам принёс. Потому что он был почтальон-практик, а не теоретик какой-нибудь паршивый.

КОНЕЦ

Тяжёлые случаи в Простоквашино Рисунки О. Боголюбовой

История первая Из юных дел кота Матроскина. Кто отнял у вороны сыр?

Однажды был тоскливый осенний вечер. Все простоквашинцы – Шарик, Матроскин, почтальон Печкин и профессор Сёмин – собрались в доме дяди Фёдора у печки.

Дядя Фёдор предложил:

– А пусть каждый из нас расскажет о своём самом печальном случае.

– Давайте, давайте, – согласились все.

– А кто начнёт? – спросил Матроскин.

– Вот ты и начинай, – сказал Шарик.

– Нет, – возразил кот, – не я.

– Почему? – спросил дядя Фёдор.

– У меня очень тяжёлый случай.

– У всех у нас тяжёлый случай, – сказал Печкин.

– Ладно, Матроскин, рассказывай, – попросил дядя Фёдор. – Должен же кто-то начать.

Матроскин не стал упираться, а повёл свой грустный рассказ:

– Я тогда был ещё совсем маленький, ну так – четверть кота. А жили мы у прапрабабушки в деревне.

– И сколько же лет было вашей прапрабабушке? – спросил профессор Сёмин. – Небось уж совсем старенькая была, еле ходила.

– У нас, у котов, – обиделся Матроскин, – прапрабабушки не бывают старыми. Она, может, всего на три года старше меня была.

– Ой, извините, – застеснялся Сёмин.

Кот продолжил:

– Под окном у бабушки огромное дерево росло – липа высотой сто метров. А на липе вороны гнездо свили. Такие кричучие вороны, и птенцы у них вывелись кричучие.

– Совершенно верно, – подтвердил профессор Сёмин, – у ворон в период вывода птенцов особая кричучесть развивается. Все птицы помалкивают и свои гнёзда прячут, а вороны, наоборот, горлопанят. Мол, здесь наше гнездо, попробуй подойди!

– А я и не пробовал, – сказал Матроскин. – Какое мне дело до их птенцов. Я просто мимо проходил. А тут пёс огромный выскочил и как набросится на меня!

– Ни с того ни с сего? – спросил Шарик.

– Ни с того ни с сего.

– Ни с того ни с сего нормальные собаки не набрасываются, – упёрся Шарик.

– Так то нормальные собаки, а этот ненормальный был, – возразил кот. – Подумаешь, я котлету у него утащил…

– И что дальше было? – спросил дядя Фёдор.

– А вот что. Я на дерево залез и радуюсь. Да недолго я радовался. Эти вороны решили, что я к их птенцам подбираюсь, и давай меня клевать. Просто караул получился. Сверху вороны, снизу пёс. От меня только пух летел. Я потом месяц ходил плешивый.

– Ну, что пёс на вас напал, это понятно, – сказал профессор Сёмин. – А вот вороны должны были только показать своё недовольство, они всегда так делают.

– Может быть, если бы мальчик залез или медведь, они так бы и сделали, – сказал Матроскин. – А к котам у них особое отношение. Они с давних пор кошек не любят. Мне прапрабабушка растолковала.

– Что же она тебе растолковала? – спросил Шарик.

– Помните басню: «Вороне где-то бог послал кусочек сыру…»?

– Помним, – сказал дядя Фёдор. И продолжил:

…На ель Ворона взгромоздясь,
Позавтракать было совсем уж собралась,
Да позадумалась, а сыр во рту держала…

– «На ту беду Лиса близёхонько бежала…» – продолжил профессор Сёмин.

– Так вот «на ту беду»… там не лиса бежала, – сказал Матроскин, – а кошка.

– Как кошка? – спросил дядя Фёдор.

– А так, кошка. Ну ты сам посуди, дядя Фёдор, откуда в городе лиса?

– А почему в городе? – вмешался Шарик. – Может, и в деревне.

– А откуда в деревне сыр? Сыр – это городская еда. «На ту беду кошка тихонечко бежала…» – продекламировал Матроскин.

– Кошка в размер не укладывается, – сказал профессор.

– Тогда другие размеры были, – упёрся Матроскин. – В общем, я еле спасся.

– И как ты спасся? – спросил дядя Фёдор.

– А меня один прохожий спас, с зонтиком. Он собаку прогнал, а меня зонтиком прикрыл.

– Так это был я, – сказал профессор Сёмин. – Потом ещё этот кот у меня долгое время жил.

– Так это я у вас жил. Вы тогда ещё язык котов изучали.