Самые скандальные треугольники русской истории

После гимназии Мережковский поступает в Петербургский университет на историко-филологический факультет и входит в литературу уже прочно и навсегда. По рекомендации заслуженного поэта Алексея Плещеева, а также Николая Михайловского и Глеба Успенского вступает в Литературное общество. Это, конечно, не советский Союз писателей, общество неформальное. Но быть в нем значит быть признанным. Знакомыми всего лишь начинающего писателя становятся Иван Гончаров, Аполлон Майков, Владимир Короленко, Яков Полонский, приятелями – Константин Бальмонт, Аким Волынский, Николай Минский, Федор Сологуб, те самые, кто с Мережковским окажутся первыми символистами. Со временем мало кто из творцов Серебряного века окажется не знакомым с Дмитрием Сергеевичем. Мережковский был олицетворением понятия «одиночества в толпе». Неутомимый тусовщик, организатор литературных движений и обществ, не имеющий друзей. Еще учась в университете, Мережковский становится членом редакции литературного журнала «Северный вестник».

В 1886 году Мережковскому случилось пережить тяжелую болезнь. Что за болезнь – известно только ему самому. Но после нее и смерти Надсона в писателе случился «окончательный поворот» к религии и мистике. Повлияло на него и увлечение философией Владимира Соловьева, ибо не было тогда в России более-менее мыслящего человека, кто богоискательскими идеями Соловьева не увлекался бы. Закончив университет, Мережковский отправляется в своего рода мистическое паломничество по югу России, чье мистическое значение одним философам и ведомо. На поезде из Питера до Одессы. Оттуда морем до Сухума. Оттуда гужевым транспортом по Военно-Грузинской дороге до Боржома. Где и состоялась судьбоносная встреча с одной оригинальной девицей.

* * *

Выдающегося циника и одного из лидеров революции Льва Троцкого, из всех богов признававшего одного себя, как-то во время Гражданской войны интервьюировал западный корреспондент. Какими бы большевистские вожди ни казались там чудовищами, журналистам они были конечно же интересны. Корреспондент задал Льву Давидовичу неожиданный вопрос: верит ли он, при всем своем безверии, в нечистую силу? И Троцкий ответил почти серьезно:

– Ведьм, скажем, не существует. Хотя есть одна, Зинаида Гиппиус.

Как и многие выдающиеся артистические женщины, Зинаида Николаевна делала все, чтобы прославиться, как вамп или просто ведьма.

...

Высокая, стройная блондинка с длинными золотистыми волосами и изумрудными глазами русалки, в очень шедшем к ней голубом платье, она бросалась в глаза своей наружностью. Эту наружность несколько лет спустя я назвал бы боттичеллиевской…Весь Петербург ее знал благодаря этой внешности и благодаря частым ее выступлениям на литературных вечерах, где она читала свои столь преступные стихи с явной бравадой.

П. Перцов

Экстравагантности женщины способствовала и ее странная фамилия. Слышится что-то греческое, «лошадиное», как Гиппократ или Ипполит, с латинским окончанием. Окончание действительно латинское, а основа была немецкая. Предок Зинаиды Адольф фон Гингст переселился в XVI веке в Москву из Мекленбурга. Начав торговлю книгами, переделал фамилию в более «ученую» фон Гиппиус. Несмотря на то что в дальнейшем в этой семье немцы старались брать в жены немок, за 300 лет много воды утекло, и Зинаида Николаевна была уже на три четверти русской, что лишь способствовало ее оригинальной красоте.

Она родилась 8 ноября 1869 года в городке Белев Тульской губернии в семье государственного служащего по юридической части. Карьера ее отца Николая Романовича почему-то шла больше по горизонтали, чем по вертикали. Его назначали то в один, то в другой город и семья постоянно переезжала – Тула, Саратов, Харьков, Петербург.

7 августа 1913 года Зинаида вспоминала в письме Дмитрию Философову: «Я двадцать лет тому назад много колесила, и в самых бедных условиях. Ты же трезв, но гораздо кореннее меня избалован. Ведь факт, что не ездил в третьем классе далеко, по России, и никогда не радовался даже второму».

Из Петербурга отец вдруг переводится в заштатный Нежин Черниговской губернии председателем суда. У него обнаружился туберкулез, и врачи посоветовали более мягкий климат. Все эти переезды способствовали тому, что в получении образования Зине приходилось более надеяться на себя, чем на школу.