Самый бесполезный мутант (СИ)

Что всё-таки считать ненастоящим - тот замороженный, чужой, безразличный взгляд, или вот эту её, слишком настоящую, ранешнюю, с этими ресницами, этой родинкой на виске, на самой границе волос - её сейчас почти не видно, но память знает, что она там есть, всё это слишком правильное, узнаваемое - кроме голоса, конечно, вернее, этой грустной, упрекающей интонации, потому что никогда у Магды такого быть не могло. Точно не к ней. Не было такого, о чём она могла б говорить с такой как будто сдержанной болью, они никогда ни на что не смотрели различно, они никогда ни одного спора не оставляли, не придя к согласию, да споры ли это были вообще. Они никогда не должны были оказаться по разные стороны баррикад.

И совершенно естественно, что Мину сорвало. Слишком много боли, слишком много страха, слишком невыносимо тащить эти вопросы без ответов дальше. Как огромные валуны с той дороги, которой они уходили - без неё. Она вцепилась в ворот подруги, абсурдно надеясь вытрясти то, что у этой слишком правдоподобной иллюзии вместо души.

– Что случилось, а? что должно было случиться, чтоб ты не закончила начатое молча и издали, чтоб соизволила подойти, назвать моё имя? Твои кукловоды решили приделать тебе речевой аппарат? Чем я такой чести-то вообще удостоилась, перед смертью повспоминать, как много когда-то мы значили друг для друга?

Подсечка - и Мина на коленях, шипит, пытаясь вывернуться, ослабить боль в заломленной руке. Это хуже, чем ослабевающее действие анальгетика, чем удары Бейгла. Она никогда не должна была почувствовать, насколько Магда сильней.

– Пытаешься за нападением скрыть вину, Мина? Я знаю тебя, как никто не знал. Ты не могла забыть, что вы меня бросили.

– Слишком дешёвая мелодрама для тебя. Теперь по сценарию моя реплика, что ты прекрасно знаешь, что уже ничего нельзя было сделать? Если тебе просто нужна моя смерть, почему же не стреляешь? - удар ногой, заставляющий Магду пошатнуться и ослабить хватку, бросок и поворот всего тела, всем весом падающего на противника. Нелепо, неловко, ниже всякой критики среди самых жалких потуг рукопашной борьбы, но нормально для того, кто не смог бы ударить никого на базе и вынужден бить бывшую подругу.

– Мне не нужна твоя смерть, - Магда легко может скинуть её, и делает это, и Мина, распростёртая на полу, с перехваченными запястьями, чувствует, как тонет в панике, боясь, что Магда слышала, как стукнул об пол металл лямки, и того, что кажется, что датчик в перекрестье лямок сейчас должен биться так же отчаянно и надрывно, как сердце, - и эти выяснения, кто кого бросил, и кому было тяжелей. Я не смогла спасти тебя тогда, но я не откажусь от этого шанса сейчас.

– Иди к чёрту, - бросает Мина не нависающей над ней рыжей бестии, а своему паническому порыву - впервые ей захотелось позвать на помощь того, кто единственный может её найти. Ну уж нет.

– Я обещала тебя защитить, - словно не слыша, продолжает Магда, - и так будет. Ничто не встанет больше между нами.

Её волосы ещё не отросли достаточно, чтоб коснуться кончиками перепачканного кровью и грязью костюма. Но её дыхание чувствуется. Не должно, не должно у мертвецов быть дыхания… Она так близко, но она не представляет, сколько всего стоит между ними.

– Я способна защитить себя сама, - Мина дёрнулась, надеясь, что - раздражённо, а не панически. Она редко смотрела людям в глаза - кроме Магды. А теперь и Магде смотреть в глаза совершенно не хотелось.

– Но не от себя, когда сама топишь себя всё основательнее? Куда ты идёшь, с кем, ты действительно не понимаешь? Когда ты пропустишь поворот, после которого дороги назад уже не будет?

– Какая патетика! - почувствовав, что Магда, обманувшаяся её вялостью, ослабила хватку, Мина вырвала одну руку и впечатала сжатый кулак в бок подруги, скидывая её с себя, - вообще-то это я должна спросить тебя, с кем ты, что ты делаешь, как упала до того, что шестеришь на военных. Ты на стороне тех, кто стрелял в нас, кто загонял нас в западню, как диких зверей. Не после этого спрашивать меня…

Она и не надеялась надолго обрести превосходство, она видела это тело в бою, и не возьмётся представить, сколько лет упорных тренировок понадобилось бы ей, чтоб иметь шанс скрутить это гибкое, сильное, как у хищника, тело, как сейчас Магда снова скрутила её.

– Я на стороне закона, - то ли фыркает, то ли кашляет из-под рыжих волос, - я под защитой закона. Не беглец, не преступник, не изгой.

– Подними-ка задницу, дорогая, из неё, кажется, торчат твои принципы и больно упираются мне в живот. И как быстро ты дошла до того, чтоб трусливо выслуживать покровительство? Ты хотя бы сколько-то сопротивлялась?

– Отвечу, если услышу, сопротивлялась ли ты власти Магнето, потому что это - твой шанс освободиться от неё. Если, конечно, ты не успела проникнуться его идеями…

– Предлагаешь стать такой же марионеткой, как ты?