Самый безумный из маршрутов

Когда я в ту ночь позвонила маме, чтобы сообщить ей координаты, трубку взял папа. Я зачитала ему длинные цифры: «Моя широта… Моя долгота…» и отключила телефон. Я не сказала ему, что в этот день прошла самую большую дистанцию за все время. Я включила «Кровь на дорогах», заснула и во сне слышала, как отец, когда мне было пять лет, гордился, что его маленькая дочь была художником. Когда я проснулась, музыка не играла; батарейка, рассчитанная на неделю, села. Следующие 87 миль мне придется идти в тишине.

Я шла одна по широким лесистым хребтам, громко пела; деревья были одинаковыми: сосны и ели, сосны и ели. Я попала в повторяющийся сюжет сборника рассказов на тропе к неизвестным местам. Я шагала, шагала на север через тенистые леса, шла упорно, неосознанно стремилась к давно назначенному мне судьбой дому, все шагала и шагала. Небо было неестественно синим, лес – темным и туманным, в пятнах желтого света. Это была знакомая сцена из далеких туманных мечтаний. Зеленое дерево, зеленые заросли сосен с красной корой, с серыми стволами, похожими на ноги слона, слоновьи ноги. Пятна желтого света играли на палевой тропе. Я закашлялась от холодного чистого воздуха. Я сопротивлялась маме и хотела вернуться, но внезапно мне вдруг расхотелось быть здесь; я больше не ощущала драйва. Мне было тоскливо, я была как мягкая мертвая деревяшка, тем не менее я продолжала мерить мили ногами.

Однако мои чувства больше не были в онемении. Мне чего-то хотелось. Я чувствовала, что мне не хватает друга. Меня охватило желание. Я сильно хотела почувствовать мужские руки на своей спине, шее и щеках, поднимающие и прижимающие меня. Я никогда так живо не представляла себе ряд костяшек на мужской руке. Я устала идти одна.

Где-то в глубине, не под хлопковыми трусами, а глубоко в груди, я почувствовала, как во мне прорастает крохотный росток зерна желания.

Деревья расступились. Словно голубоватое свечение появилось озеро; это было мерцающее озеро Крейтер, находившееся двумя тысячами футов ниже меня. Среди яркой зелени и серых камней – яркая вспышка бирюзы, ярче, чем небо, ослепительно блестящая на солнце.

Я пошла по желтой глинистой тропе вдоль высокой береговой кромки кратерного озера; вокруг стояли сосны с кирпично-красной корой, воздух был пропитан сладостью смолы и земли.

Я подошла к самому краю кратера и оказалась словно под гипнозом; я не могла свернуть и склонилась вниз.

Цвет воды казался нереальным, слишком ярким и насыщенным, как цвет фломастера «Крайола», который я выбрала для рисования. Я растерялась в этой молчаливой реальности. Я бросила ветку за край кратера и смотрела, как она падает, пока она совсем не исчезла из виду.

Подо мною в озере находился маленький островок. В путеводителе сообщалось, что он называется Колдовским островом. Это был покрытый деревьями вулканический остров в широком синем озере Крейтор. Самое великолепное место из всех, которые я видела в своей жизни. Я представила, что живу на этом острове, устраиваю жизнь на тихом дне кратера; он станет моим островом, и я всегда буду жить в окружении бескрайнего синего неба, и у меня будет здесь первобытная семья. Спокойная и защищенная. Мне показалось, что я увидела на острове строение, деревянную хижину. Я надеялась, что это так, но, может быть, это был желанный колдовской мираж в моих слезившихся глазах.

Я чуть было не наступила на руку. Это была рука мужчины, который не шел по тропе. Он сидел на корточках, устанавливая маленькие зеркала. Одно он прислонил к толстому корню дерева, а другое пытался закрепить на камне величиной с кулак. Он тщательно устанавливал зеркала таким образом, чтобы они отражали небо и озерную воду, образуя сложный рисунок, как в калейдоскопе.

«Простите, – сказала я. Я не хотела ему помешать. – Выглядит здорово».

Он был сосредоточен и пробормотал: «Спасибо». Он сфотографировал свое творение, затем еще один раз, поднял голову и улыбнулся. Меня поразило его необычное лицо. У него были странные, совершенно черные глаза, выступающие вверх и вперед скулы. Он был красив. «Подойдите сюда, – сказал он. – Вам будет лучше видно».

Я села на корточки рядом с ним. В лесу стоял запах сосен и полыни. Воздух был холодным, как чистая вода. Я посмотрела в его маленькие зеркала – окошечки, выходившие в небо, лес, к яркой бирюзовой воде, находившейся далеко внизу. Они отражали и разбивали все на кусочки и завораживали взгляд.

Мужчина сказал, что его зовут Мистиком.

«Из группы Доннера?» Он был одним из путешественников, которые отправились с Монти на север из Уорнер Спрингс, чтобы миновать Высокую Сьерру.

«Да».

Я вспомнила, что встречала его в Кеннеди Мэдоус. Я сказала, что рада его видеть здесь. Я сказала: «Классный проект. Вы молодец». Он удивился. Он собрал свои зеркала, осторожно положил их в рюкзак и закрыл на молнию. Мы пошли на север вместе.