Самый большой дурак под солнцем. 4646 километров пешком домой

– О’кей! – наконец громко говорю я и поднимаю вверх большие пальцы. – О’кей!

Все довольны и смеются.

До нас доходят скорбящие. Они уже рядом, так что под белыми шапками я могу разглядеть некоторые еще совсем молодые лица.

Смех застревает у меня в горле. Я узнаю этот взгляд, как будто смотришь на мир сквозь мутное дно бутылки. Таким взгляд неизбежно делается, когда идешь в похоронной процессии. Так смотрит даже тот, кто всегда был твердо уверен, что он-то точно никогда не будет ТАК смотреть.

Я убираю камеру и крещусь.

С трудом дождавшись, когда скорбящие пройдут, я спешу как можно скорее уйти как можно дальше отсюда. Шаг за шагом, быстро и не задумываясь, я ухожу на запад. Следующий населенный пункт состоит из дорожной развилки, пары дюжин домов, электростанции с двумя покрытыми жиром градирнями. Ничего, сегодня я не слишком привередлив. Для меня главное, чтобы была более или менее теплая комната.

В таком смиренном настроении я захожу в первое попавшееся здание с надписью «Отель». Внутри этот отель точь-в-точь как грузовой корабль: окон, можно сказать, что нет, потолки низкие. Кроме того, на стойке ресепшн стоит макет штурвала. С другой стороны, в отеле хорошо топят, а в душе есть теплая вода. Круглосуточно!

Через пару минут после получения ключа я снова топчусь у стойки ресепшн, в трусах и шлепанцах, и пытаюсь узнать, где я могу взять шампунь – свой я где-то потерял. Пожилая дама с очками в толстой оправе «Brille» смущенно смеется.

– Шеф! – кричит она куда-то себе за спину. – Тут иностранцу нужен шампунь!

– Иностранцу?! – доносится в ответ.

Дверная занавеска шелестит, и появляется молодая женщина. Она примерно моего возраста, у нее правильные черты лица и шикарные волосы, ниспадающие волнами. Эта одна из самых красивых уроженок этого края. И она здесь шеф.

Она разглядывает меня с головы до ног и спрашивает даму на ресепшн:

– Откуда ты знаешь, что ему нужно?

– Он сам мне сказал.

– Это тебе нужен шампунь? – обращается она ко мне.

– Именно так.

Ее лицо светлеет.

– О, так ты говоришь по-китайски!

– Да, немного.

– Супер! Меня зовут госпожа Ци, это мой отель. Подожди немного, я посмотрю, смогу ли я достать тебе шампунь.

Когда я прихожу из душа, госпожа Ци уже дожидается меня в моей комнате.

– Ты пробовал чай «Битань Пяо Сюэ», «На море цвета сапфира плавает снег»? – осведомляется она с улыбкой, указывая на стол перед собой, на котором слегка дымятся две чашки с чаем. Снег, объясняет она, это цветы жасмина, плавающие на зеленой гуще чая.

– Не можем ли мы немного побеседовать?

Дождавшись, пока я уберу свои купальные принадлежности и сяду напротив нее, она начинает задавать мне всевозможные вопросы: что я делаю в этих краях, как давно я приехал в Китай, как долго я учился в Пекине, доволен ли я был там, где я побывал и где мне больше всего понравилось? Я справляюсь со всеми вопросами и лишь один раз не могу найти правильный ответ.

– Скажи мне, как вообще тебе пришла в голову такая необычная идея с этим путешествием? – спрашивает она участливым, почти извиняющимся тоном, пока я осторожно натягиваю на правую ногу носок.

На автомате я выдаю привычное объяснение: что я всегда восхищался приключенческими историями, что как-то раз я уже совершил спонтанное путешествие из Парижа домой, что долго путешествовал по Северной Италии и Эльзасу. Что я собираюсь описывать свое путешествие с помощью текстов и фотографий, что я чувствую себя живым, когда иду. Потом мне еще кое-что приходит в голову.

– Я уже раньше ходил по Китаю. Ты знаешь реку Ли в горах Гуйлинь?

Ее глаза вспыхивают:

– Конечно!

– Я уже как-то бродил в тех местах целую неделю, вверх и вниз по горам. В другой раз я доехал до восточного края Великой Стены и оттуда неделю шел пешком на запад.

– Ты был в Шаньхайгуань! – Она вскрикивает и всплескивает руками. – И как там?

– Сложно, но прекрасно.

Она становится задумчивой.

– А что думает твоя семья? О том, что ты здесь так… шатаешься?

– О, да мой отец ненавидит это! Он бы предпочел, чтобы я скорее закончил университет.

– В китайской семье тебе бы никогда не разрешили такого, знаешь? – спрашивает она, смеясь. – А где ты берешь деньги на это?

– Мне досталось небольшое наследство.

– Ах вот оно что.

– Да, это неплохо. Мой отец умер, когда мне было три года.

– Но ты же говорил, что твой отец…

– Моя мама снова вышла замуж, и с тех пор я живу, как будто у меня есть отец. Теперь ты ответь мне: тебе принадлежит весь отель?

– Да, и у нашей семьи здесь есть еще пара заведений. Если ты захочешь перекусить, то я покажу тебе ресторан напротив, он тоже принадлежит нам. Там дешевле и, главное, чище, чем в других местах.

Пока мы беседуем, цветки жасмина впитали себя воду и опустились на дно чашки поверх чайных листьев. Вдруг я почувствовал ее руку на моем колене.

– Знаешь, я бы тоже хотела отправиться в путешествие, – задумчиво говорит она, и ее глаза блестят при этом, как снег в солнечных лучах. – Я бы так хотела сесть на поезд и уехать. Все равно куда! Узнать людей, посмотреть мир – вот о чем я мечтаю! – Она делает паузу. – Так же, как и ты.