Самый большой подонок

– Теперь нам известно, что вместо настоящей Лизель заговорщики подсунули на корабль свою агентессу, – сказал Сверх-Д. – Это бывшая космическая проститутка и авантюристка, обладающая портретным сходством со штатной сотрудницей службы безопасности Определителя.

– Бедный капитан Крутл! – вздохнул я. – Он даже не догадывался, что его старое корыто никогда не отрывалось от земли!

– Зато вы об этом догадались! – недобро пробурчал Сверх-Д. – Но меня больше интересует другое, – тон его сделался вкрадчивым. – Куда подевалась авантюристка после выведения клубка из игры? Траектория Лизель, её мировая линия – для простоты я буду называть агентессу заговорщиков присвоенным ею чужим именем – потерялась и нигде не прослеживается. Куда же исчезла странная девица? И ещё одно: мне непонятно, как выглядит и где в настоящее время находится прибор, обеспечивший вам открывание шлюзов? – Он вперил в меня тяжёлый взгляд. – Вы перепахали наше опытное поле вдоль и поперёк. Хуже того – вкривь и вкось. Меня не покидает ощущение, что нас оставили в дураках. Я до сих пор не знаю, вы или Лизель обезвредили клубок.

– Разве это так важно? – улыбнулся я. – Эстафетчица-минетчица, наверное.

– Молчать! – впервые с момента встречи взорвался Сверх-Д. – Вы не собьёте нас с толка казарменными шуточками! Эстафетчик – это вы, а хитрая шлюха изображала штатную сотрудницу, – пустился он в идиотские объяснения типа «солдат, у которого нет винтовки, является без винтовки», свойственные непролазным идиотам и законченным педантам. – Кто разрезал Млэнста надвое, я вас спрашиваю?! Признайтесь, это вы покончили с Лизель? Где вы спрятали её труп, который не в состоянии обнаружить наши сканирующие устройства? Отвечайте!

– Так мне молчать или отвечать? – кротко, как двухнедельный ягнёночек, объясняющийся с матерым волчарой по поводу замутнённого водопоя, осведомился я.

Сверх-Д поперхнулся леденцом и со слезами на глазах выплюнул его в урну.

– Отвечать, когда вас спрашивают! – заорал он, прокашлявшись.

Личина благопристойности, постоянно отклеивающаяся с лица Сверх-Д как театральная борода с небритой физиономии спивающегося провинциального трагика, наконец-то отклеилась совсем, обнажив хищный окровавленный урыльник самого настоящего диктатора.