Самый человечный вампир (СИ)

Но вдруг передо мной закрутилась воронка, и засосала внутрь. Я тут же оказался на прежнем месте, в магазине «Фаворит».

Селена застыла от страха, и смотрела на свою смерть. Она летела прямо в ее сердце.

Я, не долго думая, столкнул вампиршу на пол, и, не успев увернуться, поймал пулю рукой. Она пронзила мою ладонь, и там и осталась.

— А, черт!.. Не привыкать! — заорал я.

Марлен поднялся на ноги, схватил меня за руку, и, прихватив Селену, выбежал на улицу.

Мы улепетывали, что было сил. Через людные улицы, дворы, прыгая по крышам домов. А когда, наконец, мы оказались в каком-то заброшенном здании, Марлен резко остановился, и, прислонившись к стене, задыхаясь, закричал на меня:

— Ты… ты, что… ШИЗОФРЕНИК СО СТАЖЕМ! Ты зачем своих-то… бьешь?! Чем тебе, дубина, эти люди помешали?! Иди… идиот! МРАКО… этот…БЕС!

— Марлен, Марлен, Марлен! Перестань на меня орать! Ничем они мне не помешали. Это они Хромусу… Ай, ладно! Долгая история!

— Нет уж, нет уж! Ты мне поведай, друг мой сердешный, чего ты тут разбушевался?! Я, сколько тебя знаю, не помню, чтобы ты кровь-то человеческую пил!

— Ну… В двух словах: Фирс был в большой опасности. Его отравили стоунберской водой. Хромус сказал, что он подарит Фирсу жизнь, а я за это…

— Перейдешь на его сторону?

— Именно так. Ну, я что, предатель, какой? Я и перешел!

— Предатель еще тот! — фыркнул Марлен. — Друга спас, а людей предал!

— Ну… Я же не виноват….

— Не виноват он! — схватил меня за грудки Марлен.

— Эй, эй, эй! Хватит! Симон, кто это? — подошла к нам Селена, все это время слушавшая нашу перебранку. Марлен тут же выпустил меня из рук, и я, отряхнувшись, сказал:

— Друг мой. Марлен Хитрый. А это Селена Лунная. Познакомьтесь…

Вампирша злобно посмотрела на Марлена, и кинулась ко мне.

— Что у тебя с рукой? — она схватила мое запястье, и перевернула руку вверх ладонью.

В самой середине красовалась огромная кровоточащая рана, и дополняла все это ужасное зрелище небольшая посиневшая пуля…

— КОШМАР! — выдохнул я.

— Ничего, не помрешь, — возразила Селена, и, вцепившись в мое запястье, чуть поковырявшись, длинными ногтями вытащила пулю.

Я чуть поморщился.

— Тьфу, какая гадость! — отвернулся Марлен.

— Все, хватит разговоров! Мы возвращаемся ДОМОЙ! — отрезала вампирша, и, откинув пулю в сторону, строго уставилась на меня.

— Э… Ну… Иди. Я тут прогуляюсь…

— Нет, Симон! — закричала та.

— Ладно, подожди минуточку, — я подошел к Марлену, развернул его в противоположную сторону, и, отойдя чуть подальше от вампирши, зашептал:

— Вот что, Марлен. Выбраться мне не удастся. Пока не удастся. Скажи Мине, Фирсу… Скажи им, что со мной все в порядке, и… Что я скоро буду дома…

— ???

— Я пока не знаю, как, но буду. И передай им еще, чтобы ждали меня…

— Симон! Куда это ты направился? — раздался позади меня разъяренный голос.

— Э… Селена…. Еще секундочку! Скажи им, — я вновь перешел на шепот, — чтобы ждали меня в парке «Энергетиков». В полночь.

— СИМОН!!!

— Да иду я, иду! И чего она так нервничает? Не исчезну же я…

Я подошел к вампирше, еще раз взглянул в скорбные глаза друга, и, сказав «ФлаинИдитус», оказался на скале, на которой стоял наш замок. Следом за мной появилась и Селена.

Глава 7. Признание в любви

Вдруг, непонятно откуда, передо мной появилась Мавра. Собственной персоной, и тут же начала надо мной издеваться…

— Как? ЖИВОЙ?! — наигранно удивилась она.

— Ну да, живее не бывает. А с какой это стати я должен быть мертвым? Не уж-то ты послала за мной отряд злых голодных гоблинов?

— Ха! Еще чего! Была бы у меня цель убить тебя, я бы сделала это сама. Собственноручно. Наслаждаясь твоей глупой, бесполезной, никчемной смертью…

— Что это ты там бубнишь, Мавра? — сощурила глаза Селена.

— Не вмешивайся, Селена! Это только наше дело. Меня и Симона.

— Неужели? Шла бы ты отсюда, псина блохастая, а то ведь полетят клочки по закоулочкам, ушами твоими я украшу новогоднюю елку, ноги развешу, как гирлянды, руки приделаю к дверям, а из твоей тупой, глупой, пустой башки сделаю огромную чашу, и буду из нее пить твою дурную синюю кровь!

— Ты на что, дура клыкастая, намекаешь? Что у меня кровь дурная? Что мои предки, мои мама и папа, бабушка и дедушка, были… были… ЧТО У НАС КРОВЬ НЕЧИСТАЯ?! Да как ты смеешь, кровососка несчастная?! Да я волколачка в сто десятом поколении! И ни одного кровосмешения! Ни намека на родство с людьми! Да я… Да тебе не жить!

— МЕНЯ УБЕЙ, А ВОТ ПАРНЯ НЕ ТРОГАЙ! — закричала на нее Селена.

— А чего это ты за него так трясешься? Сначала попросила за ним наблюдать, потом своровала его фотографию у Хромуса из архива, затем попросила идти вместе с ним… Уж не втюрилась ли?

— ЧТО?! Да как ты смеешь?! — закричала Селена, и, хорошенько размахнувшись кулаком, заехала Мавре по физиономии… та отлетела в сторону, и стала лихорадочно ощупывать свое лицо.

— Э… Селена, может, не надо было? — посмотрел я жалобно на вампиршу.

— Надо, Симон, надо! Эта несчастная краснобайка оскорбила меня! Она меня унизила!

— А что, втюриться в меня так унизительно? — покраснел я.