Самый черный день

Марго — так звали высаженную «проститутку» — сидела на бетонной чушке возле поста и прикидывала план дальнейших действий. Из родного Серпухова, который накрыло облаком, она выбралась практически сразу и теперь медленно, но верно продвигалась на юг. От эпицентра теперь уже было довольно далеко и появилась мысль где-нибудь осесть на зиму. Пока на улице было относительно тепло, но осень уже дышала в загривок и перспектива перебиваться всю зиму ночевками в случайных сараях ей не улыбалась. Нужна была постоянная крыша над головой и хоть какая-нибудь защита. Под защитой подразумевались представители сильного пола, но именно в этом была основная проблема — всех молодых и несильно увечных мобилизовали в первый же месяц, и теперь «защитники» кучковались в отрядах МЧС и в армии. Воевать они не воевали, но были на военном положении — у них была крыша над головой и приличный, по нынешним временам, паёк. Беда в том, что Маргарите от этого было ни жарко ни холодно — кроме периодической кормёжки ей от «защитников» ничего перепасть не могло. Начальство не возражало против эпизодических свиданий бойцов, но чтоб притащить девушку в часть и разместить — об этом не могло быть и речи. Все кратковременные контакты с «защитниками» сводились к простой формуле, рожденной женщинами, тянувшими срока еще в сталинских лагерях: «Давай пайку — делай Ляльку». Так что, навыки начальника отела HR (подбор персонала) ни разу не помогли ей за эти два месяца — «работа с людьми» теперь была специфическая и сильно примитивней того, к чему она привыкла.

Оглядевшись по сторонам, Рита (именоваться Марго она вдруг передумала) убедилась, что в этих краях последние два месяца прошли не так бурно, как в родном Серпухове. Вероятно она сильно опередила толпы беженцев и этим преимуществом ей предстояло воспользоваться. У дороги валялись пара разбитых и ободраннных машин, а вдоль трассы в сторону города неторопливо шла семья из четырех человек, скорей всего местные: пожилой дядька, молодая жещина и пара детей младшего школьного возраста. Это стало нормальным, когда на добычу еды и дров люди ходили целыми семьями — так получалось безопасней (слабые не оставались одни) и продуктивней (дети тоже могли что-то отковыривать, отпиливать или нести). «Прям картинка из учебника истории про первобытных охотников и собирателей» — подумала Рита.

Неожиданно из-за поста ГАИ вынырнули две сухонькие мужские фигурки в потрепанных куртках. Они шли совершенно молча (потому Рита и не услышала их приближения) и казалось, что довольно целенаправленно — во всяком случае, они не обратили никакого внимания ни на бродячую семью, ни на Риту. Вид они имели двольно замшелый — в былые времена такие типажи находились где-то посередине между нищими пенсионерами-хануриками и натуральными бомжами, раскапывающими мусорные контейнеры. Убедившись, что они прошли мимо, начальник отдела HR быстренько вынула из кармана зеркальце и, послюнявив пальчик, подправила подведенные сажей брови. Лезть в сумку за тенями и помадой не было времени, к тому же косметику надо было экономить, а двое пристарелых бичей — это очень условная защита. В идеале, на зиму она хотела прибиться к более многочисленному или значительному коллективу.

Быстро поправив волосы, она вскочила с места и бросилась догонять удалявшуюся пару. Поравнявшись с бичами и пройдя с ними метров двадцать, Рита сразу взяла быка за рога:

— Мальчики, а вы куда такие серьезные собрались?

— Не твое дело — «мальчики» даже не обернулись. На вид «мальчикам» было сильно за пятьдесят.

— А может я с вами?

— Иди куда хочешь.

— А может я вам пригожусь?

— Мы человечиной не питаемся.

— Я не в этом смысле.

— А я в этом. Жратва у тебя есть?

— Нет — соврала Рита, прижимая рукой сумку, на дне которой болтались банка тушенки и россыпь макарон.

— Тогда отвали.

Рита чуть отстала, но продолжала идти за потенциальными спасителями и охранителями. Так в полном молчании вся троица прошла километра три, пока не поравнялась с микроавтобусом, стоявшим чуть в стороне от дороги.

На первый взгляд его уже давно бросили, но отсутствующие стекла были бережно заменены цветастыми тряпочками — здесь явно кто-то пытался обосноваться. Дядьки остановились и, перекинувшись парой фраз, спустились от шоссе к микроавтобусу, Рита осталась на обочине наблюдать. Тот из ее попутчиков, что был поразговорчивей — именно он снизошёл до отшивания Риты в начале пути — заглянул внутрь и начал что-то говорить. В микроавтобусе явно кто-то был. Потом последовало короткое «совещание» и парочка стала карабкаться обратно на трассу. Судя по тому, что молчаливый презрительно сплюнул, они явно не нашли того, на что рассчитывали. Подождав, пока «мальчики» отойдут от автобуса, Рита решила тоже спуститься и посмотреть, что там.

2