Самый эльфийский поцелуй

Люля тоже устала. За эти пару минут она раз десять переносилась в ванную и обратно, на большой скорости и не жалея себя. А после её ранения были строго противопоказаны нагрузки.

— Спасибо тебе.

Я поймала домовушку за руку и благодарно сжала.

— Что бы я без тебя делала.

— Кто знает. Может, пострадали чуть-чуть, — мягко улыбнувшись, отозвалась она.

— Или не чуть-чуть, — рассмеялась в ответ.

Осторожно приподнявшись, я сползла к краю постели и опустила ноги, пытаясь понять, готова ли в следующему рывку.

Голова не кружилась, тело чувствовалось. Да и вообще состояние улучшалось прямо на глазах.

Хорошее всё-таки зелье.

Еще немного, и начну бегать и плясать от счастья.

— Вам бы еще чуток полежать, — вздохнула домовушка, наблюдая за моими манипуляциями.

— Не надо. Я уже прекрасно себя чувствую, а вот тебе полежать и отдохнуть не помешает.

Я осторожно встала и сделала два неуверенных шага по комнате.

Не штормит, не шатает, и голова не кружится.

— Отлично! Мне намного лучше!

В этот момент мой взгляд упал на часы.

Час двадцать.

«Ох, это Грей без меня почти полтора часа?»

— Люля, я побежала! — крикнула я, бросаясь к двери.

— Куда? — только и успела крикнуть она мне вслед.

— К нему!

Какое верное определение. К нему и только к нему.

Конечно, бежать у меня не получилось. Состояние, конечно, улучшилось, но не до такой степени, чтобы совершать марафоны.

Поэтому быстрый шаг.

Однако далеко уйти не получилось. Только я начала спускаться по лестнице, как наткнулась на шатающегося гнума.

— Ал-лари Ор-р-р-р-рэйо, — икая, прорычал он, стараясь выглядеть максимально грозно.

— Профессор Карпакс, — пробормотала я, наконец вспомнив его имя.

А сама прижалась к периллам, пытаясь понять, с какой бы стороны обойти шатающегося гнума, который лишь чудом держался на ногах.

— Я рас… рас… кусил вас!

— Неправда, вы меня не кусали.

«Что же так не везет! Мне срочно надо к Грею, а приходится слушать пьяную болтовню гнума!»

— Вы опасная женщ-щ-щ-щина, алар-р-р-ри, — грозя мне пальцем, заявил Карпакс.

Выглядел он смешно. Очки сползли набок, усы стояли торчком, да и одежда была не в самом приглядом виде. Кажется, кто-то слишком увлекся, встречая Новый год.

— Вы пьяны, профессор.

— Да! Пьян! — гордо вскинул тот голову. — Пьян и готов всё вам высказать.

Он снова качнулся и начал заваливаться назад, лишь чудом успев схватиться за перила, чтобы не полететь с лестницы.

— Осторожнее! — вскрикнула я, делая шаг к нему и протягивая руки.

— Я сам! — фыркнул Карпакс. — Ни одна элва не коснётся меня.

«Боже, еще один фанатик!»

— Давайте я хоть помогу вам подняться по лестнице, — со вздохом предложила я, едва не подпрыгивая от нетерпения.

Зелье уже вступило в активную фазу. Я готова была не то что бежать — лететь. А мне опять мешали! Несправедливо!

— Вы зачем притвор… твор… творяетесь хор-рошей? — грозно сдвинув брови, спросил гнум.

— Потому что я теперь именно такая.

— Элвы не меняются!

— Как и гнумы! — парировала я.

«Всё, больше ждать не могу!»

— Прошу прощения, профессор Карпас!

— За что?

— За это!

Я шагнула к нему и схватила за руку.

— Что вы себе поз-зволяете, алар-р-р-ри! — закричал он.

Но было уже поздно, я силком втащила его наверх, подальше от опасной лестницы.

Хорошо, что зелье помогло, а то упирался и брыкался этот пьяный гнум порядочно, всеми силами мешая мне.

— Всё. Здесь безопасно. Можете продолжать оставшийся путь самостоятельно, профессор, — поправляя юбку, отозвалась я, отвесив ему шутливый поклон.

— Алари!

Но я уже его не слушала, сбегая по лестнице дальше. А потом по длинному коридору и снова по лестнице, только теперь наверх, в другое крыло.

Дурацкое платье страшно мешало, как и волосы, которые так и норовили попасть в глаза и рот.

Но вот и нужная дверь.

Куда же делась моя решительность? Отчего дрожат руки и подгибаются колени? Почему так сильно стучит сердце в безумной надежде?

А вдруг я всё выдумала? Вдруг не нужна Грею? И всё это лишь слова?

Как же страшно.

Решившись, я осторожно взялась за ручку.

Открыто.

Это даже хорошо, что открыто.

Оказавшись внутри, я некоторое время пыталась привыкнуть к темному освещению и хоть что-нибудь рассмотреть.

— Вон! — раздался вдруг из ниоткуда властный окрик. — Все вон!

Звучало это очень страшно и грозно. Я сглотнула, закрывая дверь и делая осторожный шаг вперед.

— Я же сказал: вон! — взревел Грей.

Мгновение, и пламя в погасшем камине, который стоял в углу, взвилось, разгоняя сумрак ночи.

Грей сидел в кресле и пил.

Судя по всему, все эти полтора часа, что меня не было. На полу у его ног стояло две бутылки, а третью мужчина держал в руке. Правда, держал он её недолго.

Стоило увидеть меня, как бутылка выпала из ослабевших пальцев и с гулким звоном упала на пол, переворачиваясь и заливая ковер алкоголем.

— Я вернулась, — тихо произнесла я, дрожа под его темным и таким опасным взглядом.

Грей молчал и просто смотрел.

И так секунд пять, не меньше.

Потом медленно поднялся и сделал шаг навстречу, после чего замер. Я не двигалась, давая ему осмотреть меня, поверить, что это не сон.

И вдруг Эшфорт стрелой бросился вперед.