Самый французский английский король. Жизнь и приключения Эдуарда VII

Он стал завсегдатаем местных курортов и, по словам его будущего телохранителя Ксавье Паоли, был хорошо известен на побережье в середине 1870-х годов. В 1878 году, когда Ксавье Паоли, тогда еще рядовой полицейский, впервые увидел Берти сходящим с поезда в Ницце, станционный смотритель кивнул на него и сказал: «Он знает каждого в Ницце, и мы его обожаем».

С 1883 года Берти избрал местом своего зимнего отдыха Канны, возможно, еще и потому, что, наслушавшись его хвалебных отзывов о Ривьере, королева Виктория повадилась ездить в Ниццу и Ментон. Лучше все-таки было держаться от нее подальше. Вряд ли бы принцу удалось повеселиться от души, если бы королева в траурных одеждах постоянно маячила перед глазами.

Но не только Берти и Виктория представляли королевскую элиту на побережье; каждую зиму местные газеты перечисляли имена заезжих монархов даже из таких далеких стран, как Россия и Бразилия, что уж говорить об ордах европейских аристократов. Ксавье Паоли считает заслугой Берти то, что Ривьера стала очень модным местом.

«Канны были его штаб-квартирой… но его королевство простиралось до Ментона и Ниццы, – говорит Паоли. – Каждый из этих курортов соревновался за честь принять его у себя, и он весьма поспособствовал их процветанию за счет привлечения огромной британской колонии». Еще до того как стать полноправным монархом, продолжает Ксавье Паоли, Берти был «королем Лазурного Берега, и в том, что касалось развлечений, все допускалось только с его согласия».

А развлечения Берти на южном побережье включали в себя (в произвольном порядке) азартные игры, рестораны, посещение театра, любовные утехи и прогулки на яхте. Когда он начал регулярно, раз в год, приезжать в Канны, город уже был блистательной столицей светской жизни – с банкетами, костюмированными балами, гала-вечерами в театре, регатой и спортивными событиями вроде скачек и стрельбы по голубям, неформальными посиделками, так называемыми le five o’clock (чаепитиями) с игрой в крокет. Хотя на самом деле, начиная с 1880-х годов, самым большим удовольствием для Берти была возможность подышать теплым морским воздухом Франции вместо лондонского смога и влажных паров Сандрингема.

Местные газеты всегда объявляли о прибытии Берти, иногда уже за несколько месяцев. В октябре 1885 года еженедельник «Каннский курьер» сообщил, что Берти приедет в январе будущего года и его пребывание продлится «по меньшей мере месяц, а то и два. Будем надеяться, что победит второе». Местные жители знали, что присутствие Берти наполнит курорт богатыми отдыхающими. В июле 1888 года та же газета напечатала о том, что, по слухам из Монако, Берти будто бы говорил своим друзьям в Лондоне, что следующей зимой собирается пробыть в Каннах дольше обычного. Газетчики потирали руки, радуясь тому, что «английское высшее общество последует за ним, как обычно».

И так оно и было. Приезд Берти всегда совпадал с длинным Liste des Etrangers Arriv'es (списком прибывающих иностранцев), который печатался в колонке светской жизни с подробным указанием, кто и где остановился. Многие из знатных туристов проживали в H^otel Prince de Galles

(«Принц Уэльский»), хотя Берти и не жаловал отель, названный в его честь. По информации из газет, принц Уэльский предпочитал другие гнездышки, такие как «Отель де Прованс», «Реюньон де Канн», частные виллы и, начиная с 1893 года, собственную гоночную яхту «Британия».

В каннских газетах можно было найти информацию о том, когда Берти выехал из Англии или из Парижа, направляясь на юг; и, когда принц приезжал в город – как правило, на поезде, около часу ночи, – на платформе его уже ожидала торжественная встреча. Однако, как отмечено в большинстве репортажей, Берти не очень-то этому радовался, поскольку всегда торопился на какое-нибудь увеселительное мероприятие. Так, 14 февраля 1888 года, сообщает «Каннский курьер», Берти приехал поездом люкс в час двадцать ночи и был встречен официальной делегацией из двадцати человек во главе с вице-мэром, который произнес приветственную речь.

«Коротко и учтиво, – пишет газета, – принц поблагодарил месье Милле [вице-мэра] за энтузиазм и радушный прием, который город оказывает ему каждый год», а затем поспешил в свои апартаменты. Неудивительно, что в тот день он был особенно оживлен – на той же странице напечатан список гостей, приглашенных на ночной ужин в Cercle Nautique (яхт-клуб), среди которых была и его любовница, принцесса де Саган.