Самый красивый хулиган

Плюшка недовольно покосилась на девушек, раздраженная тем, что они орут. Ей было неловко за них и за то, что Гуля и Ника могли решить, что она с ними. Не хватало еще, чтобы и ее вписали в категорию быдла. Плюшка думала, не стоит ли ей присоединиться к одноклассницам, но вспомнила, как они смеялись над ее платьем и их подло выложенное сториз с Витей, и осталась стоять на месте.

Хорошо, что она пришла с Настей. Рядом с ней было спокойно, и она была не одна. Настю нисколько не смущали ни выкрики слева, ни тихие обсуждения справа, она вся была в игре. Ярко-голубые глаза были устремлены к полю, где шла ожесточенная борьба.

Она не отрывала глаз от Ярослава, который быстро перемещался по полю, умудряясь быть сразу везде. Она тихо злорадствовала над самоуверенным Юрой, который никак не мог перехватить у него мяч. Так ему и надо, может, перестанет думать о себе невесть что. Вот он пытается пнуть мяч, но Ярик снова его обходит. Юра опять идет на сближение. Ставит соседу подножку и все-таки перехватывает мяч. Ярик пошатнулся, но все-таки устоял, а потом пихнул Юру плечом и забрал мяч обратно.

А потом Юра пихнул его. Гораздо сильнее, чем Ярик, и, хотя Настя не знала правил, ей показалось, что это было как-то слишком. Кто-то крикнул, подбадривая Кабанова, и Юра снова пихнул Ярослава. И тогда он все-таки пихнул его в ответ. То ли он не рассчитал силы, то ли Юра запнулся, но почему-то Кабанов рухнул на землю и выругался. Ярослав остановился и протянул ему руку, но Юра отмахнулся, поднимаясь на ноги. Лицо у него было перекошено от злости.

– Он его толкнул! – взвизгнула Ника, подпрыгивая на месте от возмущения.

Настя машинально обернулась к ней и как следует рассмотрела два лагеря болельщиц. Болельщицы парней из технаря громко смеялись и подбадривали своих, дымя сигаретами и попивая пиво. Настя тут же отметила, что главная у них пухленькая, как шарик, Даша. И почему-то она пугала до дрожи, хотя Настя и сама не понимала чем. Возможно, жуткой татуировкой на шее и банками пива, задорно выглядывающими из кислотно-розовой дамской сумки, а возможно, руками с ободранным маникюром и, кажется, сбитыми костяшками.

Гуля с Никой и девчонками, которых Настя видела в клубе, не пугали, а, скорее, смешили. Одинаковые, как под копирку, в кожаных куртках и расклешенных джинсах, которые уже успели выйти из тренда, а может, зайти в тренд. Настя не особо следила за модой, но знала, что такой крой штанов вообще мало кому идет. Все, как на подбор, были с одинаково выпрямленными до остроты распущенными волосами, слишком ярким мейком. С каждым дуновением ветра до Насти доносился шлейф приторно сладких духов, и девушке нестерпимо хотелось смеяться над местной «элитой».

А еще она остро чувствовала, что их с Аней уже не любят, просто потому что они существуют и посмели приблизиться к их тусовке. Она легко читала это в неприязненном взгляде Гули, которая зачем-то к ним подошла.

– Любите футбол? Или, может, вас кто-то позвал? – протянула она, окидывая Настю оценивающим взглядом.

Она ей не нравилась. И Настя прекрасно это понимала. Она не стала ничего отвечать, решив, что тогда Гуля быстрее отстанет, но за нее зачем-то ответила Аня.

– Гуля, Юра позвал меня и Эрика, а я Настю, – протараторила Плюшка, нервно оглядываясь на Настю.

Глаза Насти сузились от злости. Ее милая рыжая Анечка не должна оправдываться перед местным бомондом. И уж тем более бледнеть и краснеть под пристальным взглядом возомнившей о себе невесть что Гули.

– Не знала, что сюда нужно особое приглашение, – фыркнула Настя.

Болельщицы другой команды перестали пить пиво и тоже с любопытством уставились на противостояние.

– Дах, знаешь их? – шепнула Юлька на ухо подружке.

– Рыжую сто лет не видела. Вот это она похудела, конечно. Молодца. Это ж она на бокс с моим заей ходила, – также тихо шепнула Даша. – А вот красотку не видела раньше. Она, полюбас, не местная.

– Походу да, – согласилась Юлька. – Ох, чую, ща че-то будет.

Аня заметила, что девушки из технаря перешептываются, глядя на нее и Настю. Гуля и Ника смотрели на них, как на мусор, и всем видом показывали, что им тут не рады. Стало жутко жарко, хотя на улице было свежо, и Плюшке казалось, что ее веснушки горят, как светофор. Жутко хотелось уйти, но Настя стояла на месте, совершенно не смущаясь тому, что на них пялились уже все болельщицы.

Словно почувствовав Анино волнение, Настя тепло ей улыбнулась, подбадривая, и напряжение сразу отпустило. Почему-то рядом с Настей, да и даже с Эриком, она ощущала себя иначе. Сильнее, увереннее, лучше. Она не понимала, что за волшебную ауру источали двойняшки, но ей было необычайно хорошо рядом с ними.

– Странно, Ань, что тебя Юра позвал, а не этот, – ехидно сказала Гуля, игнорируя замечание Насти.

Настя тут же поняла, о ком речь, и обернулась к полю, где парни продолжали бегать, орать и пинать мяч. Хотя не все. Настя заметила, что Юра с одного конца поля и сосед с другого смотрят на нее и не двигаются. Коробка была не очень большой, а у Насти было отличное зрение, и она видела их напряженные лица.