Самый красивый кошмар

В принципе, распитие коньяка после очередной программы тоже было нашей своеобразной традицией. Напиток снимал напряжение после прямого эфира, кроме того, происходило это опять же в присутствии героини, в неформальной обстановке. Конечно, сейчас настроение было не столь радужным, как после удачно прошедшей программы, но от коньяка никто не отказался. Даже Лидочка восприняла это предложение с восторгом.

Молчание в кабинете прервал телефонный звонок, и я уже догадалась, кто это мог быть. Мои худшие предположения оправдались: звонил Кошелев Евгений Иванович.

– Да, конечно, Женечка, – залепетала Галина Сергеевна, приложив трубку к уху. – Так получилось…

Затем последовала долгая пауза, во время которой Галина Сергеевна тактично молчала, выслушивая гневную речь начальства.

– Да, да, завтра – к вам, – поспешно ответила Моршакова собеседнику и подмигнула мне. – Будем! С самого раннего утра! До свидания, Женечка!

Галина Сергеевна медленно положила трубку на телефонный аппарат и сообщила, что завтра нас Кошелев вызывает к себе на совещание. Это для меня не являлось новостью. После сорванного выпуска этого следовало ожидать.

– Ирина Анатольевна, а почему вы сразу мне о Катеньке не сказали? – поинтересовалась Тареева. – Я бы с ней в больницу поехала. Ей сейчас поддержка нужна.

– Боюсь, ваша поддержка ей сейчас не поможет, – вздохнув, ответила я. – Гораздо нужней квалифицированная врачебная помощь. Надеюсь, Екатерина Николаевна выживет…

Тареева бросила на меня печальный взгляд, подняла стопку с коньяком и залпом выпила обжигающую жидкость, даже не поморщившись и не закусывая, в упор рассматривая меня.

– И что же теперь делать? – вопрошала Лидочка. – Надо мужу Катеньки рассказать. Иван, наверное, ничего еще не знает.

– Это не ваша забота, – резко ответила я Лидочке. – С родственниками обычно связываются врачи или сотрудники правоохранительных органов.

– Менты? А при чем здесь милиция? – испуганно прошептала Лидочка.

– Это же преступление, – объяснила Лера. – Причинение тяжкого вреда здоровью. И если преступника найдут, срок его заключения будет значительным.

– Где его теперь найти? К тому же менты не очень-то будут стараться, – апатично протянула Лидочка и повертела в руках опустевшую рюмку, рассматривая что-то в прозрачном стекле.

Павлик, заметив ее взгляд, предусмотрительно поставил коньяк обратно в бар: продолжения пьянки не будет. Обычно мы ограничивались тридцатью граммами, и от этого становилось уже легче. Теперь я могла взглянуть на ситуацию более осмысленно.

Лидочка на этот раз была права. Я и сама знаю, что сотрудники правоохранительных органов не станут дотошно заниматься этим делом. У них и без того забот хватает. К тому же это преступление можно смело причислить к разряду так называемых «висяков». Никаких улик преступник не оставил.

Хотя почему не оставил?! Охранник же видел номер машины, в которую прыгнул незнакомый мужчина. Можно найти владельца этого автомобиля, а там уже и на преступника выйти. К тому же на осколках посуды могли остаться отпечатки пальцев. Но это только в том случае, если преступник был без перчаток. Хотелось надеяться на это.

– Ирина Анатольевна, а если менты не найдут этого гада? – с опасением спросила Тареева. – Что тогда?

– Можно будет попробовать самим отыскать его, – неуверенно отозвалась я, чем тут же привлекла к себе удивленные взгляды своих коллег.

– Ирина, ты что, решила опять влезть не в свое дело? Тебе мало своих проблем? Нам завтра к Кошелеву, – напомнила Галина Сергеевна, так как понимала, что если я займусь поисками бандита, то на моей работе в ближайшее время можно будет поставить крест.

– Ирина Анатольевна, вы не оставите это вот так, – нашептывала с другой стороны Тареева. – Надо во всем разобраться. Больше некому.

– Нам очередной выпуск программы готовить, – продолжила Галина Сергеевна. – А перед тем, Ирочка, тебе и отдохнуть не мешало бы.

– А как же Катенька? Кто ей поможет? – с отчаянием вскрикнула Тареева.

Я молча выслушивала доводы обеих сторон, хотя сама для себя уже приняла решение: не могу я просто так бросить Золотову. В конце концов, это и по моей вине плеснули ей серной кислотой. Кто знает, если бы Екатерина Николаевна не пришла в ГТРК, была бы у преступника возможность воплотить свой замысел? К тому же Тареева оказалась более настойчивой, чем Моршакова, и Галина Сергеевна в конце концов сдала позиции, признав, что в произошедшем надо разобраться.

– Хорошо, – согласилась я с Лидочкой намеренно строго. Тареева едва сдержала восторг, услышав о моем согласии. – А вы, Лидия Петровна, знаете, кто мог бы пойти на такой поступок в отношении Золотовой?

– Вы имеете в виду, кого я подозреваю? – осторожно уточнила Тареева.

– Да. Вы же были хорошо знакомы с Екатериной Николаевной…

– С самого раннего детства, – вздохнула Лидочка. – Мы с ней в один садик ходили. Потом в одну школу, правда, в параллельные классы. Даже в один институт поступали. Катя училась очень хорошо, тянула на красный диплом, а я в свое время прогуливала…