Самый лучший демон. Трилогия (СИ)

Ее глаза закатились и демонесса грациозно упала на руки рогатому. Точнее, упала бы, если демон именно в этот момент не решил шагнуть в комнату. Он только и успел, что обернуться на звонкий удар рогов по начищенному паркету. Такой звук получается, когда зазывала на ярмарке в барабанчик бьет. Не очень громко, но насыщенно и отчетливо.

Ведунье бы полагалось, наверное, задуматься. Понять, что происходит. Решить, как быть дальше. Сделать выводы, в конце концов. Но в данный момент ее интересовало только одно: как хаш-эды спят? Потому что демонесса упиралась круто загнутыми рогами в пол и шея ее выгнулась так, что даже просто смотреть на это было некомфортно.

Кстати, признаков жизни красавица не подавала. То ли действительно сильно приложилась, то ли решила доигрывать до конца. В комнате повисла тишина, которую ведунья по собственной воле нарушить бы не решилась.

— Ирраш, отнеси Адашу в ее комнату. А потом я жду тебя в своем кабинете, — спокойно приказал рогатый, словно это не он только что изображал из себя олицетворенное возмездия.

Шавер, не переча, выбрался из-за кресла, бросил в сторону лекарки искренне ненавидящий взгляд, подхватил бездыханную демонессу на руки и отбыл. За что Арха ему была искренне благодарна. Боев демонов она бы не перенесла. У всех ведуний сердце с рождения слабое и насилия не приемлющее.

Дан стоял на пороге, словно не в силах был сообразить, уйти ему или зайти внутрь. Потом, видимо, на что-то решился и шагнул в комнату. Но дверь закрывать не стал. Подошел к постели, присел на корточки, глядя на девушку снизу вверх. Глаза его посветлели, но о чем он думает, ведунья понять не могла.

— Испугалась? — спросил он негромко.

Прежде чем ответить, Арха всесторонне обдумала его вопрос. И решилась, все-таки, уточнить.

— Кого?

Демон усмехнулся, поднял с покрывала кончик ее косы и провел им по ладони, словно проверяя на мягкость, как делают с кистями художники.

— Арха, а если я привяжу на нитку бумажку, ты что будешь делать? — серьезно поинтересовался он, разглядывая косу. — Лапой ловить?

Лекарка не сразу и сообразила, о чем рогатый спрашивает. А когда сообразила, то не нашла ничего умнее, как выпалить: «Сам баран!» Он даже не обиделся, только опять усмехнулся, вежливо пожелал ей спокойной ночи и удалился.

И только полюбовавшись на закрытую дверь пару минут, ведунья вспомнила об упущенной уже возможности заявить ему, что в гостеприимстве она не нуждается. Но не бросаться же за ним вдогонку…

Глава седьмая

Оплачивая чью-то жизнь своей, не забудь поинтересоваться, хочет ли должник вообще брать кредит.

Из трактата «Рассуждения о стоимости вещей»

— Просыпайся! Эй, ты, как там тебя? Вставай!

Арха с трудом разлепила глаза и приподняла голову, чувствуя, как страницы книги, на которой она уснула, липнут к щеке. Поморгала, прогоняя сонную одурь. И едва не заорала. Да лекарка и закричала, но ей банально рот ладонью зажали. Поэтому у нее и вышел не вопль, а хриплое сипение.

— Что ты визжишь как кошка драная? — зло прошипел шавер.

Лекарка резко дернула головой. Естественно, его ладонь никуда не делась, только съехала немного. Но этого было достаточно для того, чтобы ведунья вцепилась в мякоть зубами. С чувством вцепилась, с удовольствием.

Надо отдать ему должное, ушастый не заорал. Только с видимым трудом сдержался, чтобы не отвесить оплеуху — даже свободная рука его дернулась.

Девушка выплюнула ладонь и брезгливо утерла губы.

— Добить решил?

— Не ори, весь домой перебудишь. Обувайся и пошли. Только тихо!

— Никуда я с тобой не пойду! — продемонстрировала собственное умение шипеть Арха.

— Пойдешь, как миленькая! Поскачешь просто!

— Это ты сейчас поскачешь отсюда. Зайчиком! — сообщила ему лекарка, собираясь повторить подвиг демонессы.

В смысле, заорать дурниной. Смерти-то она не боялась, но это еще не значит, что ей жить не хотелось. А умирать от лап психованного и явно на всю голову больного демона ведунье совсем не нравилось.

— Человечка, а ты нарваться не боишься? — прорычал он, сощурив свои жёлтые глазенапы.

Но, кажется, к рычащим демонам девушка уже привыкать начала.

— Я шаверов в чреве матери отбоялась, урод!

— Ублюдок![2]

— Приятно познакомиться, лорд Ублюдок, меня зовут Арха. Что ты визжишь как кошка драная? Весь дом перебудишь!

«Забавно, а, действительно, как правильно употреблять слово „ублюдок“ в женском роде?» — вильнула хвостиком весьма «своевременная» мысль.

Пока лекарка занималась лингвистическими изысканиями, из ушей шавера едва ли пар не валили. Он, рефлекторно сжимая и разжимая кулаки, бешено сверкал в темноте своими фонарями. А услужливое воображение девушки уже рисовало картинку, как слуги с утра находят коченеющее тельце бывшей ведуньи. И громко матерятся, потому что им придется с ковров кровь отмывать.