Самый лучший день

Волосы у меня на затылке встают дыбом, когда эта дурацкая кантри песня наполняет машину. Но я это переживу. Мы находимся в глуши, примерно в тридцати минутах от пекарни, где остановимся и проверим, нет ли круассанов. Было бы так чудесно, если бы вселенная оставила мне сегодня несколько круассанов. Кажется, я прошу не так уж много. Мне нужно, чтобы Миа расслабилась и забыла о допросе. Возможно, выпечка поможет. Я посоветую ей съесть один-два круассана, а не откладывать их все на завтрак. Время от времени нужно напоминать ей, что стоит расслабиться и не откладывать удовольствие. А потом, если она будет счастлива, Миа снова включит мою музыку.

Я не могу остановиться. Тянусь к радио, нажимаю несколько кнопок; эта нудная музыка кантри — все, на что я могу настроиться. Но она порадует Мию, так как моя жена фанатка музыки кантри. Я был сыт этим по горло, когда жил в Нэшвилле, большое спасибо. Прямо сейчас задаюсь вопросом, почему прекратил подписку на радиостанцию в приложении, плохой шаг, когда дело доходит поездки по Тмутаракани. Теперь я во власти любой станции, которая попадет в зону действия, если только Миа не переключится обратно на мой любовно созданный плейлист. Жаль, правда.

Кантри-певец — единственный, кто издает звук. Тишина между нами отдается глухим стуком в моей голове. Я не хотел, чтобы сегодня было так. Мне приходит в голову, что сейчас самое время извиниться. Дорога впереди свободна, и мне не пришлось никого обгонять на протяжении многих миль.

— Эй, Миа. Прости, — говорю я. — Это моя вина. Я все исправлю, расплачусь по карточке, как только мы доберемся до коттеджа. Клаудия сможет воспользоваться ей сегодня днем, заберёт продукты. Все хорошо. А пока расслабься. Наслаждайся музыкой. Все будет хорошо.

Миа сдвинула солнцезащитные очки на лоб. Она смотрит на меня прищуренными глазами, вероятно, защищаясь от яркого солнечного света. Смотрит на меня так, как ты смотришь на паука, плетущего паутину у твоего порога, одновременно с изумлением и страхом.

— Что? — мне не нравится выражение ее глаз. Обычно она смотрит на меня с такой уверенностью, с такой любовью. Что-то разрушило это; кто-то или что-то изменило ее мнение обо мне, я понимаю. Как это произошло и когда? Я знал, что все изменится, должно было измениться на самом деле. Конечно, у меня есть план, как с этим справиться.

Я раздумываю, что Миа видит во мне. Видит ли она по-прежнему утонченного взрослого мужчину, которого поклялась любить, уважать и повиноваться десять лет назад? Чувствует ли она все еще мои опытные прикосновения, помнит ли все, чему я ее учил о сексе, о любви? Ценит ли она по-прежнему мои энциклопедические познания в изысканной еде и вине, мечтает ли путешествовать со мной по экзотическим местам, которые, как ей рассказываю, я посетил? Жаль, что у нас не было времени немного попутешествовать, но мальчики появились так быстро, и, в общем, ее место дома. Я уже не уверен, о чем она думает, когда смотрит на меня, совсем не уверен.

Но больше, чем то, что она видит во мне, я не ценю то, что я вижу в ней. Я качаю головой. Это должен был быть лучший день, а он портится, разлагается, как воспоминания детства. У вас все еще есть представление о том, каково это — быть ребенком, но ощущение прыжка в бассейн в беззаботный летний день исчезло. И вы никогда не сможете вернуть его обратно.

Миа снова надвигает темные очки и прикрывая глаза. Она складывает руки на груди и говорит:

— Мы почти у пекарни. У тебя есть деньги на круассаны?

Глава 5

Полдень.

Пекарня закрыта. Круассаны распроданы. Даже издалека я вижу, что Миа кипит от злости, сжав руки в кулаки, но, поворачиваясь к машине, она заставляет себя улыбнуться.

Она переживет это, напоминаю я себе. После того, как я вытерплю полчаса музыки в стиле кантри в оставшуюся часть пути до коттеджа, мы снова станем милы друг с другом, когда проедем через ворота Лейксайда. Она счастлива там. Как только мы приедем, она простит меня за наше опоздание.

Пока мы распаковываемся, я поставлю немного джаза, гораздо более совершенную структуру песни, чем это упрощенное оскорбление музыки, ревущей в настоящее время по автомобильному радио. Все будет хорошо, как только мы прибудем. Брак: это взаимные уступки. Сегодня я добиваюсь своего, а на следующий день делаю что-то приятное для своей жены. Вот так это работает. Я глубоко погружаюсь в колодец терпения и обнаруживаю, что он почти сухой. Почти.

Это всегда плохо, когда я полностью иссякаю, поверьте мне. Многие люди в моем прошлом убедились в этом на собственном горьком опыте. Но теперь я более зрелый, и не позволяю себе так истощаться. Знаю, как успокоить себя, знаю, что и кто мне нужен. И обычно я получаю то, что хочу. Уверен, что вы уже поняли это.