Самый лучший фамилиар

Дверь в помещение была приоткрыта. Запах старой кухни, несомненно, приятный, перебивал запах хлеба, ветчины, сыра и горчицы. Ага, Лира тут кашеварит. Я носом приоткрыл дверь и глубоко втянул воздух. В воздухе были слабые нотки салата.

— Лира, ты добавляла салат?

— Нет, я готовлю сейчас без зелени.

Я протиснулся в кухню. Моего противника не наблюдалось. Но ведь он мог зайти и за центральную стойку…

Напряжение… Я выдал импульс жара с обеих лапок. Такая температура наверняка убила всю заразу. Теперь можно и вспрыгивать на стойку…

— Джаспер, куда?!

— Тс-с-с!

Я под взгляд Взрослой Недовольной Ведьмы прокрался по краю столика до противоположного конца. Там, вжавшись в дерево, полулежал, готовый к прыжку, Маю. Меня он не видел — боец считал, что я зайду со стороны Лиры.

— НЯ-ХА-ХА-ХА!!! — с громким хохотом я свалился пеньку на спину, аккуратно прихватив когтями его мохообразную шкурку.

Мотнув головой, Маю подпрыгнул и удивительным образом перекрутился в воздухе. Я оказался на полу, подмятый под тушку дрии.

— Не-ет! Пенькам не сдаюсь! — заверещал я, прямо ощущая, как из мозга улетучиваются все серьезные мысли, уступая Коту: «боремся, но не царапаем сильно. Запах салата — друг».

Мы затеяли свару прямо на кухне. Сцепились в клубок — я бил его лапами, изображал, что молочу когтями задних лап по животу, захватывал его, кусая за плечи и загривок. Он бодал меня, ощутимо прикладывал меня об пол или стенки кухни, отрывисто шлепал лапами по бокам и животу, подбрасывал меня. Я был ловчее и быстрее, а он в полтора раза массивнее и, что удивительно, более прыгучим.

Наш клубок разняла посмеивающаяся Лира.

— Уже долго боретесь. Ничья.

Я откатился в сторону, тяжело дыша. Кот, источая довольство, уступал место Джасперу. Маю же тряхнул лобастой головой и приготовился бодать меня.

— Стоп, Маю, я все. Нашел я твою засаду.

Пенек молча сменил позу и уселся на пол.

— Ну вот и славно. Лира, себе мастеришь? Можно мне тоже ветчины?

— Призраку делаю, — девушка протянула мне кусок ветчины.

— Амелии? — удивился я, хватая зубами мясо. — Ошень иншерешна, пакашши!

— Прыгай сюда.

Я послушно забрался на стол и встал на задние лапы — передними буду держать ветчину.

Лира сделала совершенно обычный сэндвич. Два треугольных бутерброда, где между двумя слоями хлеба лежали сыр и ветчина, смазанная горчицей.

— Клашшика, — прочавкал я.

— Гляди, — с усмешкой ответила Лира.

Она достала из кармана дырчатую коробочку с приделанным кольцом. Я знал это инструмент — курительница. Лира засыпала туда щепотку какой-то травки из кармана, оттуда же достала флакончик с молочно-белой жидкостью и капнула капельку. Запахло водой и дымом.

Ведьма красноречиво указала мне глазами на курительницу. Я аккуратно поджег травку, и из коробочки начал струиться неожиданно густой не то дым, не то пар. Лира схватила один треугольник, обкурила его со всех сторон дымом. Потом отставила курительницу в сторону и полюбовалась совершенно обычным сэндвичем.

После этого она с жутким чавканьем смяла сэндвич. Прямо на пол полетели кусочки сыра и ветчины, горчица заструилась по ее ладони. Ведьма сдавливала сэндвич снова и снова, пока он не превратился в непонятное месиво (пахнувшее, впрочем, вполне прилично).

И, конечно же, когда на столе вдруг оказался призрак сэндвича, я охренел. Это был самый обычный сэндвич, только состоящий из того же тумана, что и Амелия.

— К слову, — сказала Лира, снимая с руки комок мякиша, — Ты назвал ее по имени. Она тебе его сказала?

— Ага.

— Это значит, что она тебе доверяет. Ты окончательно стал членом нашей семьи. Поздравляю.

Лира улыбнулась мне, а потом взяла и сделала еще один призрачный сэндвич. Ведьмочка отошла вымыть руки, а когда вернулась, то заметила, что я, урча, доедаю уже второй мякиш.

А что? Все равно выкидывать, а я голоден, как варага.

***

Тот вечер запомнится мне навсегда.

После ужина и незабываемого зрелища удивленной призрачными сэндвичами Медоносной, Лира и Гиз собрались проводить очередной ритуал, призванный вернуть разум Фелиции в наш мир. Гиз пошла раскрашивать мелками пол в комнате бабушки, а Лира села в гостиной. В ее руках находилась очередная книга толщиной с меня. Закладка из кусочка цветной бумаги отмечала новый ритуал. Лира хотела напоследок еще раз повторить формулировки и список жертвенных предметов.

Моими же приоритетами были следующие занятия: лечь на кресло, свернуться калачиком, терпеливо дождаться, пока Лира уйдет, аннексировать ее кресло и счастливо заснуть уже там. План был идеален и был опробован уже не раз.

Однако, мое спокойствие было нарушено самым грубым образом. Неожиданно Кот взбесился. Одновременно с этим я почуял невесомый аромат, едва слышный, но такой дурманящий и очаровывающий. В теле пробежалась горячая волна, и я выдохнул струйку огня.

— Джаспер! — крикнула испуганная Лира.