Самый лучший коммунист 2 (СИ)

Вилли бы может террористов Канаде и отдал, но это навсегда похоронит как его репутацию, так и наши дипломатические отношения с ФРГ. А они немцам нужны больше, чем нам — с телевизорами, проигрывателями и носителями мы справились, заводы в две смены пашут, и купить вышеперечисленное теперь легко, были бы деньги — если в ближайшем магазине кончились, просто едешь в город покрупнее или оставляешь заявку на «бронь», купишь, когда завезут новую партию. Машины? Да япошки с итальянцами и французами от радости визжать будут, если мы ФРГ подальше пошлем. Химия? Некоторые химические достижения мы у немцев покупаем, но, опять же, ничего незаменимого. Словом — лучше ФРГ попортить отношения с Канадой и немножко поругаться с кураторами из Лэнгли — те давить до последнего ради террористов не станут, не те времена и не те пиндосы у руля.

Следом начался блок про Олимпиаду, и я выключил телевизор — политически неграмотным обывателям внимание «переключайте», бракоделы хреновы! — и пошел к шкафу собираться на завтрак. После него мы со сборной по футболу и группой поддержки — Соня в наличии, крепкий у моего «курортного романа» характер, ну так оно и понятно — колхозница! — отправились в городок Аугсбург, на стадион Розенауштадион. Совсем небольшой — двадцать восемь тысяч зрителей вместимость, и трибуны полупустые — сюда пришли в основном местные или ярые фанаты футбола, остальные гости Олимпиады остались в Мюнхене, где программа насыщеннее.

Погода для матча стояла идеальная — ветра нет, температура зависла между «тепло» и «прохладно» — то есть спортсменам бегать будет комфортно — с усеянного легкомысленными облачками неба светило нежаркое сентябрьское солнышко. Наш сектор — крайний правый, поляки — сегодняшние соперники — на всякий случай сидят через два сектора левее. Оно, конечно, «братушки» по Соцблоку, но футбольным фанатам про это могли и не рассказать.

Мне здесь, на неудобной скамейке, быть необязательно, но сборная-то приехала, значит и я должен. Ну и на камерах засветиться надо — тоже стойкость показать. Второе сомнительно — меня столько раз убить пытались, что никому уже очередной замес и неинтересен: чисто как повод поругать необучаемых врагов, которым «наш Сережка» жить спокойно не дает.

Стоило подумать о соотечественниках и Родине, по душе разлилась теплая волна, сердце затрепетало, а на рожу невольно выползла улыбка. Где-то там, на Востоке, огромная, могущественная, двухсотмиллионная дружная страна ждет нашего триумфального возвращения. Следит за тревожными новостями, радуется благополучному освобождению Советских граждан, старательно считает полученные нашими медали и качает бровями на еще не разыгранные, прикидывая шансы на «командный зачет».

— Что с тобой? — заметил неладное куратор от спортивного комитета Шеин.

— Родину вспомнил, — честно признался я.

— А, ностальгия, — покивал он и хлопнул меня по плечу. — Ничего, почти отстрелялись уже.

Судья свистком отдал команду к началу, и начался матч Советский Союз — Польша, который определит, какая из команд пройдет в финал, а какая будет бороться с ГДР за почетное третье место.

Футбол, по моему сугубо субъективному мнению, штука скучная, равно как и хоккей, баскетбол, футбол американский, а тем паче — бейсбол. Столь же скучными мне кажутся бег, бег с препятствиями, плаванье и прочие виды гонок. Может это из-за желания противопоставить себя народным массам — кто не без греха? — но мне жутко нравится кёрлинг. Странный, нелепый спорт про катание ледышек и натирание льда швабрами оказывает на меня какое-то гипнотическое воздействие. Я и правил-то толком не знаю: просто открыв рот смотрю на удивительное в своей нелепости, но почему-то существующее зрелище.

Первый тайм закончился для нас плохо — счетом 2–0 в пользу поляков. Сходив в раздевалку, я немного пошушукался с расстроенным тренером, он похлопал на меня глазами и быстренько соорудил пару тактических схем с учетом моих сверхчеловеческих наблюдений за поляками. Пожелав футболистам удачи, я вернулся на трибуну и с удовольствием вгрызся в хот-дог — немцами этот стадионный фаст-фуд освоен — запивая его томатным соком, потому что как только в Союзе появилась своя кола, желание пить как ее, так и зарубежную пропало начисто.

Наработки глубочайшей свежести пустили в ход сразу, и к середине второго тайма счет стал гораздо приятнее — 3–2 в нашу пользу, а поляки были вынуждены сделать несколько замен. Тщетно — пусть голов нашим больше забить не удалось, но и поляки не смогли отыграться. Игра закончилась, наша трибуна и немалая часть сторонних болельщиков — матч получился динамичный и с интригой, что всем понравилось — взревели, забили в барабаны и засвистели в дудки. Довольные мужики обнялись с соперниками, и, не забывая махать трибунам ручкой, проследовали в раздевалку, а я поежился под хищным взглядом тренера. Зря высунулся — теперь досуха выжмет в поисках интересных приемов. А я же их не знаю — просто указал, какой поляк и чем отличается от других поляков, и как на их несовершенстве можно сыграть. Не хочу быть спортивным теоретиком!

* * *